Идеальная жена боевого мага - стр. 19
– Если думаете про ремонт, то зря. С этой аркой всё хорошо, проблема-то не в ней. Повреждена главная – та, что в замке.
Про это мне тоже было известно, и я кивнула.
Вот только…
– Если с аркой всё в порядке, то почему вы позволяете торговцам портить камень? – придвинувшись к нему почти вплотную, тихо вопросила я.
Стражник застыл, глянул недоумённо. А я поморщилась, понимая, что не с того начинаю своё временное правление. Впрочем, я тут ненадолго, так чего переживать?
– Вы могли бы убрать? – Я указала на несколько висевших передо мной рубах.
Рубахи тут же сняли, и я увидела вбитые в сложный магический механизм гвозди. Я не артефактор, но пришлось сделать очень глубокий вдох, чтобы не сказать всё, что думаю по этому поводу. У меня аж язык зачесался!
И зачесался ещё сильнее, когда увидела «клеймо».
Артефакторика – сложное и очень престижное занятие. Последние три века она пребывала в большом упадке, и мало кто помнил имена мастеров древности, но не узнать это клеймо я не могла.
В сложном сплетении желобков виделся круг с родовой символикой моего отца. Смутные предчувствия, которые возникли в момент обнаружения арки, оправдались. Это было странно! Вот просто странно. Настолько, что я хмыкнула, а стражник спросил почти шёпотом:
– Прикажете убрать торговцев?
Я подумала, и…
– Нет.
Герцогиня я всё-таки номинальная, и не имею ни малейшего желания портить отношения с народом. Я лучше капну на мозг Грею – пусть эту проблему решает он. А я буду улыбаться, шутить и с большим удовольствием тратить деньги.
О! Кстати!
– Вон та рубаха сколько стоит? – Резко сменила тему я.
Торговка, на чей товар указала, встрепенулась. Женщина попыталась отдать рубаху даром, но я предпочла заплатить. И опять не могла не фыркать – рубаха была мужской, под размер Грея. Дожили! Я, Ариадна Тарс-Марай, покупаю мерзкому Морвелю рубашки! Куда катится мир?
Я потратила всё. Абсолютно. До последней монетки!
Накупила такого, что не пригодится ну вообще никогда!
Зато народ смотрел с обожанием, желал мне счастья, здоровья и всего самого наилучшего. Стражники превратились в носильщиков, служанки были нагружены свёртками по самую макушку – именно в таком состоянии наша процессия направилась обратно к карете. В небе светило солнце, лёгкий ветерок доносил приятные ароматы раннего лета, и ничто не предвещало беды.
А потом раздался крик.
Даже не крик, а ор, на который оглянулись абсолютно все. Когда зеваки начали разбегаться, мы были примерно на середине площади, у самого фонтана. Я не ожидала и впала в ступор, а стражники побросали свёртки и, выхватив из ножен мечи, встали живым щитом.
Служанки завизжали, а я, наконец, различила в диком оре нечто внятное:
– Сайгирс! Сайгирс! Спасайтесь!
Я выглянула из своего укрытия, чтобы увидеть серебристый смерч, который нёсся прямо на нас. Мощный, непонятный, ростом чуть ниже меня…
– Госпожа, за спину! – грозно прорычал кто-то из стражников, и я почти подчинилась.
Почти, потому что, оказавшись на площади, смерч вдруг замедлился. Свечение потускнело, а непонятный «сайгирс» словно споткнулся. Люди, которые бежали следом за ним, наоборот ускорились. В их руках были длинные палки с чем-то острым на концах.
Сайгирс пробежал ещё немного и рухнул на брусчатку. Сопровождавшие меня стражники немного расслабились, а я призвала ледяную цепь и приказала: