Идеальная сделка для скама - стр. 47
Стараясь ни о чем не думать, я поднимаю бельчонка и кутаю его в кофту монстра. В машину забираюсь быстро и в целом не волнуюсь, когда оставляю лагерь позади. Сдам животину, заплачу и тут же вернусь.
Поселок находится достаточно далеко от заповедника, и я трачу немало времени на то, чтобы добраться до пункта назначения по лесным дорогам. Навигатор на смартфоне сокращает время поиска и мучения зверька, что свернувшись лежит в кофте Скама и продолжает дергать лапками, но вряд ли ему нравится эта жуткая качка по бугристой местности.
– Потерпи ещё, малыш, скоро мы приедем и хорошие люди тебе помогут.
Рыжий зверь в ответ только дёргает ушами, и больше никак не даёт понять, что услышал меня.
Посёлок очень большой. Пока еду по центральной улице, отмечаю несколько торговых супермаркетов, аптек и прочих заведений, без которых жизнь местного населения была бы неудобной.
Когда я была маленькой, родители часто возили меня в похожую деревню. Она была раза в три меньше и имела только два магазина и почту, в которых можно было хоть что-то купить. Мы оставались там несколько недель и от скуки я каждый день бегала покупать почтовые марки. Кажется, они до сих пор лежат у меня в фотоальбоме.
Ветклиника была единственной в этом поселении, как обозначил мне навигатор. Остановившись на парковке, я взяла бельчонка и аккуратно отнесла его внутрь. Буквально за дверью меня встретила девушка в медицинской двойке и собранными волосами, спрятанными под специальную шапочку. Зачем нужна была такая стерильность, я не знала, да и не особо желала знать.
– Здравствуйте. Вы не могли бы мне помочь? Тут белка, – Я кладу кофту на стойку и аккуратно разворачиваю ткань, на что администратор с любопытством косится.
– Дикая? – спрашивает осторожно. – А с вашими руками что?
– Порезалась, – отвечаю коротко.
Ещё несколько минут она составляет карту на животное, взвешивает бельчонка, оценивает возраст на вскидку, а после приглашает меня в кабинет к доктору.
Молодой мужчина сидит, склонившись над бумагами и внимательно их изучает. При моём появлении, он окидывает меня взглядом и смотрит на руки.
– Кладите на стол, – указывает ладонью на какой именно. – Одну минуту, я сейчас.
Положив рыжего зверя на стальную холодную столешницу, я оберачиваюсь на звук открываемой двери. Девушка администратор, видимо, подрабатывает ещё и медсестрой, потому что вытащив из шкафа пузырьки с жидкостями и вату, она направилась ко мне и попросила снять бинты с рук.
– Давайте обработаем на всякий случай. Дикие белки могут быть переносчиками серьёзных инфекций и лучше бы вам перестраховаться.
Молодой врач мгновенно теряет интерес к своим бумагам. Поднимается из-за стола и направляется к нам, чтобы принять непосредственное участие в осмотре и обработке ран.
– Что с вами случилось? – любопытствует он, беря мои ладони в свои тёплые руки.
– Порезалась, – отвечаю отстранённо, вспоминая, как повисла на высоком заборе из профнастила.
– Судя по характеру ран, – он проводит пальцем в воздухе параллельно порезам и продолжает, – это было не стекло. Порез местами довольно глубокий. И нет следов скольжения, будто вы пытались что-то удержать или… – Он окидывает меня внимательным взглядом и ждёт, что я сама продолжу.
Молчу, закусив нижнюю губу. Не хочу давать никаких подробностей о произошедшем.