И родится дух - стр. 15
– Сегодня я никак не могу найти Никиту! Но ты не бойся, время ещё есть, я обязательно скажу ему, что тебя закрыли!
– Не надо! – поспешно ответила Злата.
– Почему? У вас же любовь…
– Нет у нас никакой любви и никогда не будет.
– Но почему? Он такой сильный!
Девушка улыбнулась, подбирая слова.
– Понимаешь, малыш…
– Я уже большой! – в голосе зазвенела обида.
– Конечно, прости! Не надо его искать, потому что у нас нет любви.
– Но я видел, как он много раз приходил к тебе под окно…
– Это же ничего не значит.
– И стоял вот тут, – настойчиво продолжил мальчик, глядя себе под ноги.
– Я его об этом не просила. Кто виноват в его упертости! – разозлилась сестра, вспоминая, как Никита нарушал её покой.
– Ну ла-а-адно, – расстроился Тимоша, – а он мне нравится… Он бы тогда эту Машку, дуру… Растрепала всем девчонкам, что тебя наказали!
– Не знаешь, чем я её обидела?
– Нет, не знаю. Слушай…
Девушка приникла к окну и увидела, как мальчик смотрит куда-то в сторону. С каждым мгновением его детские глаза расширялись и наполнялись страхом.
– Тима, что там? Не молчи! – Злата стукнула ладонью по деревяшке, чтобы привлечь внимание брата.
***
Мила привела в порядок дом, накормила ужином младших детей, украдкой отнесла еду запертой дочери и вышла во двор. С севера потянуло холодом, и она зябко передернула плечами. Высыпали мелкие точки звезд, и месяц сонно показался сквозь бледную вуаль неба. Поселок стих, приготовился, сердца людей наполнились тяжестью, но повсюду звучали спокойные звуки природы. Дневные птички смолки, и округу огласили их вечерние сменщики. Грустная нежная песня доносилась из каждой кроны, из каждого высокого куста.
Женщина ступила на мягкую траву и медленно побрела к распахнутой калитке. Она поравнялась с ней, остановилась, пригляделась в даль дороги и неудовлетворенно скривила губы. Все соседи закрылись в домах, и только бесстрашный Ярослав продолжал разгуливать по поселку. После ссоры с дочерью он ни с кем не хотел разговаривать, и даже ласковые речи жены не сломили упрямого характера.
В стремительно набегающих сумерках показалась фигура, и женщина воспряла. Она поправила волосы, одернула складку юбки и приняла самый ласковый вид.
– Милый, уже совсем стемнело, куда же ты пропал?
– Ходил к Всеволоду, – не слишком дружелюбно ответил тот и уже хотел войти в калитку, как рука жены преградила ему путь. Ярослав поднял на Милу удивленный взгляд.
– Значит, и правда решил за Петра отдать?
– Уймись.
– Нет, не уймусь! Где это видано, красавицу дочь, умницу, отдавать вдовцу с двумя детьми!
– Помолчи. Не тебе решать.
– А это кому же? Тебе? – Женщина вросла в землю, и упрямо стояла на своём. – Не позволю! Так и знай! Костьми лягу, а не позволю!
– Неужто думаешь, я Злате плохого желаю?
– Значит, желаешь, коли не видишь – не пара он ей!
– А кто пара? Рыжий прохвост?! – прорычал Ярослав.
– Никита хороший парень! Трудолюбивый, добрый! Мало ли, что ты с Русланом не сошелся! Не тебе с ними жить!
– Вот именно.
– Вот именно?! – взорвалась Мила. – Скажи мне, что ты не договорился о свадьбе!
– Не скажу.
– Нет, – простонала женщина и схватилась за своё горло. – Да как ты мог…
– Породниться с семьей старейшины – доброе дело.
– Сегодня он старейшина, завтра – ты, а девке всю жизнь страдать!
– Будто она с Никиткой твоим страдать не будет! – раздраженно бросил муж.