И пусть весь мир против, но ты меня вспомнишь! (книга №2) - стр. 6

Я молчала и ничего не говорила Абаддону. Да и что я скажу? Он во всем прав. Я зациклилась на том, что должна. В прошлой жизни я шла по головам, и мне было плевать, сколько жизней загублю. Убив мужчину или женщину, я не задумывалась, что это чей-то ребёнок, родитель или любимый человек. Мне было плевать, что этого человека кто-то ждёт дома. Есть приказа — надо его выполнять.

— Прости… — прошептала я.

— Не перед тем извиняешься! — рявкнул Абаддон. — А ну, сопли подтерла, слезы смахнула и взялась за ум!

— Хорошо… — сказала я.

— Чего? — спросил он. — Что ты там мямлишь?!

— Я поняла! — крикнула я у себя в голове.

— Вот это правильно.

— Люция… Люция… — голос Хисы выдернул меня из внутреннего диалога. — Ты чего плачешь? Всё хорошо! Я помогу с историей. Ну подумаешь, не знаешь имен парочки Богов! Это всё поправимо, мы всё исправим!

Оу… А это хороший способ отвлечь внимание, включим девочку!

— Ну, — всхлипнув, сказала я и вытерла щеку, — с таким трудом сюда попала, а оказывается, такая невежда, что аж ты на меня с таким укором смотришь. Я честно не знала, что, как его там… — снова всхлипнула я, не хотела поизносить имени этого гада. Он предал отца, настроил родного брата Оиши против него и убил императора. Насколько мне подсказывает логическое мышление, эта сука меняет историю, вычеркивая мое существование и Танатоса. Ведь этому ублюдку поклоняются… Ненавижу тварь!

— Имгелрамус… — тихо произнес альфа, а потом нежно обнял меня за плечи и начал гладить по волосам, успокаивая, как старший брат. — Тише, всё хорошо, я не злюсь и не презираю, и обязательно помогу. Ведь ты не отвернулась, узнав мой изъян, и я не отвернусь от тебя. Я с удовольствием буду тебе помогать учиться, ведь ты напоминаешь мне младшую сестру, с которой мне запрещено видеться.

— Кто запретил? — спросила я.

— Совет двенадцати домов. Их еще называют двенадцать столпов — потомки первородных, светлых земель. Они судят и выносят вердикты.

— И, как я понимаю, они поклоняются Имгелрамусу? — спросила я.

— О! — грустно засмеялся он, и, погладив меня по голове с такой болью в глазах, продолжил: — Ты смогла выговорить, молодец! Да, они поклоняются ему и душой и телом. Их слова — его слова. Они, как и король, закон и порядок.

— И давно ты ее не видел? — спросила я и, обняв его за шею, прижала к себе, он положил мне голову на плечи и тяжело выдохнул.

— Более семи оборотов… — горестно сказал капитан и, обняв меня в ответ, тихо заплакал. Я почувствовала, как на мое плечо капают его горячие слезы и как он сдерживает рвущийся крик боли из груди. Мое сердце сжалось, потом пропустило удар, а через мгновение я начала чувствовать, как меня начинает накрывать ярость. Перед глазами мелькали пятна. Я хотела разорвать на куски эти двенадцать столпов.

Как они посмели… Как они посмели сделать ему больно?! Не прощу! Никогда ни за что не прощу! Всех уничтожу! В порошок сотру! Имгелрамус, ты мне за всё ответишь, за каждую слезинку, пролитую на этих землях. Не прощу! Будь ты проклят! Пусть тебе не будет места даже в аду! Уничтожу! Изведу двенадцать столпов! Не прощу!

— Снова решила объявить войну Богу? — спросил у меня в голове Абаддон. — Это просто невозможно!

— В мире нет ничего невозможного, — ответила ледяным тоном.

— Мне интересно: как ты справишься со старшим Богом? Очнись, кулема, он тебе не по зубам!