Размер шрифта

И плеск чужой воды… Русские поэты и писатели вне России. Книга вторая. Уехавшие, оставшиеся и вернувшиеся - стр. 51

Маяковский – горлопан, трибун, пропагандист власти, певец социализма, а кто такой Мандельштам? Какой-то блаженный поэт и, как выразился Эмилий Миндлин, «дервиш с гранитных набережных холодного Санкт-Петербурга». По юности ходивший к Мережковским, где к нему благоволила Зинаида Гиппиус, и получивший прозвище «Зинаидин жиденок». Хочется хмыкнуть: н-да!.. Но что об этом!..

Выделим для данной книги только один аспект: Мандельштам и Европа… У юного Осипа была прекрасная возможность остаться там, на Западе, и избежать своей трагической судьбы в советской России, но он этого не сделал. У него и в мыслях этого не было: жить вне России!..

Вспомним биографию Осипа Эмильевича. Его семья переселилась в Петербург, когда маленькому Осипу было четыре года. С девяти лет (1900–1907) он в Тенишевском училище. Пылкий юноша увлекся народническо-эсеровскими идеями, и родители – Эмиль Вениаминович и Флора Осиповна, обеспокоенные политическими увлечениями сына, отправили его за границу. Два года с перерывами Осип жил во Франции и Германии, слушал лекции в Сорбонне и Гейдельберге, посетил Швейцарию и Италию. Этот период был единственным «очным» знакомством Мандельштама с Европой, с ее искусством, культурой и архитектурой. Все увиденное и перечувствованное он воплотил в поэтические образы и художественно-философскую ткань своего творчества. Говоря другими словами, Осип Мандельштам был весь пронизан европейской культурой. Эдакий петербургский европеец. Об этом ярко говорят строки стихотворения «Европа» (1914):

Как средиземный краб или звезда морская,

Был выброшен последний материк.

К широкой Азии, к Америке привык,

Слабеет океан, Европу омывая.

Изрезаны ее живые берега,

И полуостровов воздушны изваянья,

Немного женственны заливов очертанья:

Бискайи, Генуи ленивая дуга…

Завоевателей исконная земля —

Европа в рубище Священного Союза:

Пята Испании, Италии Медуза,

И Польша нежная, где нету короля.

Европа цезарей! С тех пор, как в Бонапарта

Гусиное перо направил Меттерних, —

Впервые за сто лет и на глазах моих

Меняется твоя таинственная карта!

Если подряд читать стихи Мандельштама, то даже навскидку можно найти множество строк, связанных с Европой, с ее мифами, историей, культурой. Вот только маленькая выборка строк:

– Останься пеной, Афродита,

И в слово, в музыку вернись…

– Души готической рассудочная пропасть…

– И лютеранский проповедник

На черной кафедре своей…

– У Чарльза Диккенса спросите,

Что было в Лондоне тогда?..

– Поговорим о Риме – дивный град!..

– Бессонница, Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочел до середины…

– Я вспоминаю Цезаря прекрасные черты —

Сей профиль женственный с коварною горбинкой.

А знаменитое стихотворение Мандельштама, где он поднимает бокал и пьет, а далее перечисление, за что он пьет:

За музыку сосен савойских,

Полей Елисейских бензин,

За розу в кабине рольс-ройса

и масло парижских картин…

Просто сплошной наплыв европейских впечатлений и возникающие параллельно мысли:

В Европе холодно. В Италии темно.

Власть омерзительна, как руки брадобрея.

О, если б распахнуть, да как нельзя скорее,

На Адриатику широкое окно…

Однако вернемся от поэзии к поре европейской учебы Мандельштама. Легко представить, как юный Осип небрежно скользит по бульвару Сен-Мишель, с рассеянным видом сидит на занятиях в Сорбонне, с надменно откинутой головой читает стихи в каком-нибудь парижском кафе, а может быть, и в «Ротонде»:

Страница 51

На следующую страницу