И. П. Павлов – первый нобелевский лауреат России. Том 2. Павлов без ретуши - стр. 45
Ура! Ура! Читательница. Мы можем, как и вы, начать нумер победным криком, только с большим правом. В тот момент, как вы потешаетесь над последним усилием якобы истощенной редакции, она делает на самом деле чудеса энергии. Двойной предыдущий нумер, тройной нынешний! Это ли не деятельность. Дело ведь в том, что вы уже давно должны получить 5 и 6 нумер. Целых десять листов. Отчего произошло запаздывание в получении? Получили ли его, наконец, редакция, к сожалению, не ведает. Да послужит вам после этого, дорогая Читательница, достойным наказанием за горькое для нас сомнение мука чтения произведений нашего почтенного сотрудника Н. С. Т. и затем, определивши меру заслуженного наказания, редакция спешит обрадовать вас известием, что ее состав неожиданно пополнился, в чем, надеется, убедитесь и вы сами.
Критический период в жизни разумного человека
Вот, наконец, давно обещанная суть. В прошлом нумере дело стало на мнении о поре возвышенного молодого возбуждения, как поре проходящей по самой своей природе.
Мне кажется, что отсюда в отношении к этому мнению начинаются опасности критического периода. Раз это действительно представляется временным, многие будут стремиться скорее пережить этот переходный период, возраст. Конец умственных и всяких других волнений будут приветствовать как начало трезвой настоящей жизни. Потерю интереса к разным книгам, всякого рода теоретическим вопросам – как желанное обращение к действительной жизни. Сколько, вероятно, лиц благодаря этому мнению о молодой поре лишились навсегда возможности иметь хоть смутное представление об истинно человеческом существовании! Сколько, и это уж, наверное, утешая себя таким взглядом, способствовали скорому и полному забвению возвышенных потребностей и ощущений этой поры!
Но, помимо значения теоретического взгляда на дело, едва ли не большую роль играют и действительные изменения ощущений при переходе из периода молодого возбуждения в следующий. Вы знаете, какими редкими ощущениями полна умственная жизнь молодости, какое страстное искание интересных книг, какое невыносимое, почти до слез, ощущение пустоты, раз долго остался без умственной работы! Вас, Ваше умственное достоинство сторожит, можно сказать, строгий взыскательный надсмотрщик, проходит эта пора возбуждений, ваши чувства несколько тупеют – и вот бессознательный присмотр естественно, но незаметно, делается слабее и совсем немудрено, что эта слабость сплошь и рядом перейдет границы и выразится в непоправимых упущениях. Иначе сказать можно и так: с годами ваше умственное достоинство должно перейти из поведения непосредственных ощущений в область сознательного систематизированного поведения; а вы и теперь все еще полагаетесь на старые порядки. Не естественно ли, что так можно в конце концов остаться и на бобах!
Что же сказать о приведенном злокозненном взгляде на пору всяческих возвышенных порывов? Конечно, здесь нечего и думать исчерпать предмет вполне. Можно сказать только кое-что. Это еще вопрос, насколько в вышеизображенном общем плаче по молодости, хотя бы даже и самих поэтов и философов, не замешано известное человеческое свойство – приукрашивать все прошлое, что несколько действительно есть – едва ли может подлежать сомнению. Но мало ли или много – вот этого-то скоро и не определишь.