И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды - стр. 7
– По именам участников. Первые заглавные буквы.
– Но вас же четверо, а не трое.
– Правильно. Эдик, Николай, Леонид и Олег. «эНЛО». Первая буква «э» не заглавная, а строчная, потому что Эдик – самый маленький. Ну, типа ростом не вышел для заглавной буквы.
– Барабанщик? – догадался Шантель и хмыкнул: – Остроумно. Но все равно не пойдет.
– Почему?
– Знаете старую пословицу? «Чем чуднее, тем моднее». Надо что-то броское, запоминающееся и непонятное. Но об этом после. Кто вы по профессии?
– Пожарник.
– Как-как? – откровенно удивился Шантель.
– В нашем маленьком городке ребятам одна дорога – в пожарный техникум. Кстати, таких по стране немного. В моем дипломе написано: «Инспектор пожарной охраны».
– Остроумно, – снова не удержался Шантель. – Значит, не москвич?
– Нет.
– В армии был?
– Да. Все, как положено: «Родился в роддоме, учился в школе, служил в армии, работал на работе». Полгода назад решил все бросить и приехал покорять Москву.
– А где живешь?
– На даче.
– Не совсем понял.
– Когда я приехал в столицу нашей родины, нанялся работать сторожем в дачный поселок. Деньги маленькие, зато есть жилье. А по вечерам – сюда.
– Далеко ехать?
– Полтора часа на электричке и еще полчаса на метро. Через день. Все близко.
Лев Антонович живо представил себе его жизнь: наверняка ночует у одного из приятелей, потому что ресторан закрывается поздно. Домой только утром в холодной пустой электричке. На жизнь зарабатывает здесь, в этом зале, зарплата сторожа не считается. Там, в заброшенном на зиму дачном поселке, он и пишет свои унылые песни.
– Колешься? – внимательно посмотрел на солиста Шантель.
– Зачем? Ерунда все это.
– Тогда почему такие песни? Откуда?
– Не знаю. Захотел – написал.
– А почему ты в темных очках? Имидж такой?
– Нет. Зрение слабое, не выношу яркого света.
– А как же армия?
– Тогда все было в порядке.
– Но здесь вроде бы нет яркого света. Сними, – кивнул Шантель на темные очки.
Николай Краснов послушно их снял. Без очков лицо его было совсем уж невыразительным, плоским. Если б не тонкие усики, взгляду не за что было бы зацепиться.
– Усики и темные очки оставить, – решительно сказал Шантель. – И волосы тоже.
– Я и не собирался стричься.
– Ты чего вообще по жизни хочешь, Коля? – резко сократил вдруг дистанцию Лев Антонович. – Денег? Славы?
– Я не думал об этом.
– Женат был?
– Нет.
– Значит, свободный художник. Проблемами себя не обременяешь. Детство, что ли, еще не кончилось? – слегка проверил его Шантель. Парень не обиделся, не взвился, отреагировал спокойно. Лев Антонович удовлетворенно вздохнул: терпение – достойнейшая добродетель для того, кому предстоит долгий и тернистый путь к славе. Терпение плюс выдержка.
– Можешь переехать ко мне, – кивнул Лев Антонович. – В одну из комнат.
Николай Краснов замер. Даже сквозь темные стекла очков Шантель почувствовал на себе его настороженный взгляд. Понял, рассмеялся:
– Подумал, что я гей, да? Не бойся, ты не в моем вкусе. Шучу. У меня традиционная сексуальная ориентация. Имею любовницу, – неожиданно добавил Лев Антонович. – А ты?
– Нет.
– Что так?
– Я их боюсь.
– Кого?
– Женщин.
– Женщин? Ты боишься женщин?! – Лев Антонович чуть не рассмеялся. – Да ты посмотри, сколько их визжало от восторга, когда ты пел! Они же от тебя без ума!
– Мне все равно.
– А ты парень со странностями. Знаешь об этом?