И добавьте немного лжи - стр. 44
В перерыве между раундами я пытался составить новый план боя. Вспоминая первый раунд, я понял одну вещь о моём противнике: защищался он ещё хуже, чем атаковал. Во время моих выпадов он поворачивался ко мне правым боком и вставлял перед собой вытянутую правую руку. Если бы мне надо было бы победить его, это был бы идеальный момент. Я решил сделать из него идеальный момент для поражения.
С началом второго раунда я стал действовать более активно, и ирландец стал паниковать. Он уже особо не пытался меня атаковать. Я проводил ударные серии, после которых обращался к зрителям. Я всячески пытался заставить всех поверить в то, что не сомневаюсь в своей победе. И толпа разделяла моё мнение. Они кричали, улюлюкали, требовали моей крови. И вот, когда мой соперник уже был на грани отчаяния, я решил провести финальную атаку. Отойдя от него, я заревел, и, скорчив глупую гримасу, кинулся на него, показывая, что хочу добыть его свингом. Инстинктивно в последний момент он принял свою защитную стойку и выставил кулак. Благодаря всех богов, что не успел довести до конца свой удар, я врезался своей челюстью в его кулак. Толпа вскрикнула от неожиданности. Ну а я с сожалением понял, что даже такой комбинации недостаточно, чтобы честно вырубить меня. Поэтому пришлось идти на риск и использовать актёрские навыки. Я заплёл себе ноги и сделав два неуверенных шага в бок упал на настил. Судья начал отсчёт. Я показывал, что пытаюсь встать, но ноги мои не поднимались, и я только хрипел от досады. Но вот на счёт шесть я ухватился за канаты и смог принять более-менее вертикальное положение. Но, когда на счёт девять я отпустил верхний канат, то ноги мои снова подогнулись и я окончательно рухнул на землю. Уже лёжа я услышал гонг об окончании матча и ко мне подскочили мои сопровождающие. Один из них пихал мне под нос нюхательную соль. Другой обмахивал полотенцем и интересовался, какого хрена я только что сотворил. Но не они занимали моё внимание. Я смотрел за метаморфозами, которые происходили с ирландцем. Сначала он тоже не мог понять, что происходит. Затем его лицо озарилось радостью, и он вскинул руки, прокричал что-то, как ему казалось, на английском. Но его практически никто не понял. Да и смотрели все в основном на меня. Затем он осознал все последствия своей победы и тут же, состроив плаксивую гримасу, повернулся к столику Кувалды и развёл руки в стороны, как бы показывая, что его вины в этой победе нет. В этот момент даже его рыжие волосы стали немного белее. Хотел бы я видеть выражение лица босса. Мне всегда было интересно, какая эмоция правила балом на его лице. Удивление из-за всего произошедшего? Злость, что всё пошло не по его плану? Желание проломить кому-нибудь череп из-за того, что он потерял часть своих денег? Увы, это так и останется для меня тайной. Но в одном я уверен точно, что даже близко его лицо не было в тот момент его обычной маской безэмоциональной скуки.
Я позволил моим секундантам взять меня под руки и оттащить в раздевалку. Там я промямлил им, чтобы они проваливали. Как только за ними закрылась дверь, начался отсчёт времени для совершения моего плана. Быстро вскочив со скамьи, я достал из своего шкафчик мою одежду и бросился к туалету. Там заранее я расшатал крепления окна и, вытащив его, протиснулся на улицу. Пользоваться чёрным ходом мне показалось довольно рискованным. Дальше пробираясь темными переулками, я направился забрать некоторые свои вещи. На этот раз я решил извлечь урок из своих прошлых приключений и не возвращался в мою квартиру. За пару дней до матча я, воспользовавшись помощью одного попрошайки, снял комнату в одной гостинице. Там меня ждал собранный багаж, который мне надо было забрать. Затем я должен был встретиться с моими посредниками, которые теперь должны были забирать мой выигрыш у букмекеров. И менее чем через два часа я должен был зайти на корабль, плывущий в Исландию. Я надеялся, что в это время Кувалда со своими людьми будет пытаться выяснить у ирландца, какая муха его укусила, что он решил послать в нокаут фаворита босса, не получив прямого указания.