И близится ночь - стр. 16

– Но он ничего не может с собой поделать, – сказала мама.

– И вы бы его не исправили, если бы послали за полицией, – добавила Кейт.

– Об этом я и говорю, – сказала мама. – Мы все поступаем согласно своей природе.

– Если мы все поступаем согласно своей природе, почему ты уже который год пытаешься обуздать и укротить юных леди и засадить мистера Ричарда Куина за учебники? – спросил Ричард Куин.

– О, воспитание – это совсем другое, – сказала мама. – Но старый Том Партридж, вероятно, не получил достаточного воспитания.

– Воспитывали его точно так же, как портомоя и его жену, – сказала Кейт, – и им до колик надоели его грязные делишки.

– Вопрос не только в том, способны ли люди с собой справиться, – возразила мама. – Нужно быть к ним снисходительными, что бы они ни делали, когда что-то идет не так, это единственный способ все исправить.

– Но было бы намного лучше, если бы вы были добры к портомою и его жене, – сказала Кейт.

– Я буду добра к ним, если они в этом нуждаются и если я смогу дать им то, что необходимо, – сказала мама. – Но им моя помощь, скорее всего, не требуется. Ужасно то, что других людей, таких как Том Партридж, охватывает тяга к неблаговидным поступкам, они загоняют себя в отчаянное положение и пропадут, если им не помочь.

– Но такие люди могут перестать делать все эти глупости, как только захотят, – сказала Кейт. – Старик Том Партридж предпочитает воровать свинцовые кровли, а портомой и его жена – жить порядочно и честно, и это единственное, что отличает их друг от друга.

– Ах, Кейт, не надо думать, что все так просто, – взмолилась мама.

– О чем спор? – осведомился мистер Морпурго. Он довольно долго стучал во входную дверь, но мы слишком увлеклись обсуждением Тома Партриджа, чтобы его услышать. В конце концов Мэри впустила гостя, и сейчас они оба стояли в дверях. – Кто такой старый Том Партридж и чем занимались портомой и его жена? – Когда мистер Морпурго приходил к нам домой, то часто напоминал ребенка, который хочет, чтобы ему рассказали сказку.

– Мама говорит, что люди бывают хорошими и плохими, потому что такими рождаются, – объяснил Ричард Куин, – а Кейт говорит, что они такие по собственному выбору, она думает, что преступники ведут себя так всем назло.

– А, так вот о чем они спорят! – воскликнул мистер Морпурго. – Лично я могу внести в этот спор лишь один небольшой вклад. Сказать вам, что вы вряд ли разрешите его до обеда. Он давным-давно продолжается в другом месте. Идемте, нам пора ехать.

Огромный квадратный автомобиль мистера Морпурго провез нас через Темзу и мимо здания парламента в район Лондона к югу от Гайд-парка, где площади облицованы лепниной, а высокие дома напоминают белые скалы вокруг зеленых садов; и мистер Морпурго стал очень веселым.

– Мы уже недалеко от дома, – сказал он, – и мне не терпится повидаться с женой за обедом. Хотя она два дня как вернулась, я ее почти не видел. К сожалению, путешествие вызвало у нее очередной приступ мучительной головной боли, сущее проклятие ее жизни. Из-за этих приступов она совершенно не может ни с кем разговаривать, и, пока они длятся, ей просто приходится запираться в своей спальне и опускать ставни, чем жена и занималась с самого своего возвращения. Когда она приехала, у нас состоялся долгий разговор, и ее старая боль вдруг вернулась. Нет-нет, о том, чтобы отложить ваш визит, не могло быть и речи. Возникни такая необходимость, я бы без зазрения совести попросил вас приехать в другой день. Но я спросил ее вчера вечером, и она сказала, что если поужинает в постели и примет снотворное, то вполне окрепнет к сегодняшнему обеду.