Хвост Греры - стр. 13

Предупреждали? Хотела выкрикнуть нет, но осеклась… Меня предупреждали. Просто тогда я была не в состоянии понять или услышать.

– Зачем все это теперь? – выдавила обреченно. – Для чего? Весь этот садизм… Проще сразу убить, ведь так?

– Хочешь, чтобы я тебя убил?

Это был вовсе не праздный вопрос. И я вдруг поняла, если сейчас отвечу да, мужчина в форме исполнит мое пожелание. Не знаю, как именно, но он это сделает.

– Нет… – выдавила я.

Я хотела жить. И не хотела, чтобы меня ломали – ни морально, ни физически. Просто все не туда, под откос, все… плохо.

Человек в форме отвернулся, дозаполнил таблицу в тишине.

Значит, ад еще не начался, он начнется дальше, после моего выхода из этой комнаты. Возможно, я уже никогда не увижу свет, не почувствую на лице ветер – что-то начало проясняться в моей голове, доходить. Сползала розовая краска со стекол, трезвела голова. Сейчас меня вернут в клетку, что случится дальше одному Создателю известно. И та частица тепла, которую я случайно почувствовала от этого человека, возможно, была последним лучом закатного солнца моей жизни.

Сейчас Комиссионер удалится, войдут «быки», проводят в камеру…

Комиссионер действительно развернулся, направился к двери, но стоящая у стены я вдруг попросила неожиданно:

– Сделай это еще раз…

– Что?

Он посмотрел на меня. И сразу понял.

Пусть он посмотрит внутрь меня еще раз, пусть снова приложит к моей щеке невидимую ладонь – я позволю ему все, что он захочет. Пусть успокоит, как умеет. Я зацеплюсь за это ощущение, сумею, впечатаю его в свою память как «хоть что-то хорошее».

Он откажет, конечно. Он все увидел, смотреть больше незачем, а «контакта» он, наверное, не почувствовал. Моя иллюзия.

Но то ли что-то было в моих глазах, то ли в его невидимых мыслях, но это что-то заставило его вернуться от двери ко мне, подойти близко. Ближе, чем раньше. Странный взгляд в самую душу, чужое желание прояснить нечто одному ему понятное.

– Смотри на меня… – жесткий шепот.

Я смотрела.

И он сделал это опять. На этот раз глубже, сильнее. С неожиданным напором – я задохнулась от чужого присутствия, вновь ощутила падение, страх, даже боль от вытеснения себя же из собственных клеток. И тень непонятного мне удовольствия. Это не могло быть похоже на секс, это не было им… и было.

Потому что в сексе также сдаются, уступают, подчиняются. Потому что выдыхают, говорят «да», склоняются перед сильнейшим. Позволяют ему делать все, выбирают проигрывать доверяя. Его чувства в этот момент я ощущала, как свои: тень удивления, та же задумчивость, проснувшаяся мужская жажда, контролируемая агрессия, микрон нежности. За нее-то я опять и зацепилась – за нежность. За странную иллюзию, что кому-то не все равно, что ты нужен, что ты – особенный… Наверное, это слияние было опасным, я чувствовала, как оно рвет меня изнутри, как тестирует предел выносливости моих клеток и нервов, как на фоне растекается боль. И все же запомню я именно нежность…

– Что-то еще проясняешь?

Оказывается, кареглазый вошел в комнату вновь, и тот, кто держал меня взглядом на крючке, резко отпустил, оставил. Возникло ощущение, что я нырнула из самолета в ледяную прорубь. Почему-то не хватало воздуха, сложно было дышать. «Но не тогда, когда он смотрел».

– Да, проясняю, – ровный ответ. – Уже закончил.