Художники - стр. 42
Я бродила по коридорам, пытаясь отвлечься. Не знала, сколько сейчас времени, что делать дальше. Как в чужой стране, без языка и способности к существованию – когда деньги закончились, к примеру. Девушки на меня уже не смотрели.
Одна из них, я видела, была даже младше меня. Пусть бы она просто так выглядела.
У одной стены я заметила трех девушек. Одна была высокой, в слишком пышной вуалевой юбке, вторая была… Меня передернуло. Там было не три девушки, а две. А в середине стоял белый. Опять, так похож на девчонку, что меня оторопь берет.
Как косплееры. Черт возьми, совсем как они.
В моем мире было популярно надевать на себя маску придуманного персонажа – заодно и одежду его, которую сами любители сшивали, тратили кучу денег, фотографировались специальной аппаратурой. Или шли на фесты, где в основном получалось убого.
Смех в интернете, на несоответствие форм, внешности.
Люди тратили кучу времени на это. И когда проходили фесты, они были короли – потому что столько сил, столько нервов. А чтобы еще выдержать на себе бутафорию все мероприятие. Единственный бонус – с тобой всегда просят сфоткаться. И то, если это хороший косплей.
Но что меня всегда раздражало, это косплеи пейрингов. Так называемых парочек, которые придумывают сами потребляющие творчество. И в основном, пейринги встречались однополые. Люди так любили прятать свое извращенство за сводимыми вместе персонажами. Персонажами – этим все объясняется. Почему бы не пофантазировать.
Но то, что их рисуют, – это еще ничего. Это всего лишь рисунок.
Но когда это косплеят…
Я как-то попала на страницу популярного человека, который делал косплей на персонажей «Тетради Смерти». Не помню, как называются. И я упорно пыталась разглядеть во втором партнере хоть что-то от девочки – хотя бы намек на грудь, хоть небольшой. Но на следующей фотографии они были голые, и я понимала, что все это «взаправду»…
И мне становилось так мерзко, что я благодарила Господа, что оставила любовь к японской анимации глубоко в своих школьных годах…
У меня на лице, кажется, что-то отразилось.
От прищура Шнуцеля я вздрогнула, но сделала вид, что упорно смотрю, как он меня совсем не волнует.
Он продолжил разговаривать с девушками.
Мне кажется, я немного перебарщивала с эмоциями. Я и раньше видела женоподобных парней, и внешность тех же худощавых японцев и корейцев я не принимала. Мужик должен быть мужиком. Женщина – женщиной. Но век смешал гендерные стереотипы, и вместе с такими ништяшками, как возможность женщине занимать руководящую должность в мужской профессии, появились такие, как феминизм, женоненавистничество, превращение женского пола из слабого в сильный… Все слишком быстро менялось и рушилось. И я была согласна, что женщине лучше постоять бы у плиты. Потому что мужик должен быть мужиком, а женщина женщиной.
Когда я этого совсем не ожидала, сзади за локоть меня подхватили и повели-повели быстро по коридору.
Повернувшись спиной к стенке, я поняла, что это Шнуцель.
Выглядел он достаточно дружелюбно.
Я напряглась.
– Все любуешься мной? – спросил он как бы беззаботно.
– Есть на что смотреть, – как-то заученно вырвалось у меня.
Шнуцель хохотнул.
– Не правда ли? Я же как девочка.