Художник. Как живут, мыслят и работают творческие люди - стр. 12

, но уже там меня неожиданно спросили, не хочу ли я принять руководство этим курсом, потому что преподаватель как раз покидала школу. Позже я пошла на курсы повышения квалификации для художников, ходила на мастер-классы. Но в основном чтобы научиться выводить формулы глазури и разрабатывать их самостоятельно. Большого сожаления по поводу того, что у меня нет художественного образования, я не испытывала. Окружающие даже не подозревали, что я автодидакт. Я в общем-то всегда интересовалась искусством и даже хотела учиться в Ульме, но потом всё-таки решила посвятить себя языкам. А когда вернулась к искусству, у меня просто не было времени сетовать, что я не получила профильное образование. Я просто радовалась, что так сложилось и что у меня есть всё, включая искусство».

Барбара Хольтмайер в своём доме в Оберхаузене. Фото: Тетьяна Люкс

Эрик Шпикерманн со свойственной ему прямотой отрезал: «Молодым я осваивал печатное ремесло на предприятии – то есть меня научили, я не учился этому самостоятельно. Зато научился всему остальному. Вообще, у самоучек есть большое преимущество. Когда учишься сам, то, как правило, делаешь больше ошибок. Ошибки – это хорошо! Потом ты точно знаешь, как правильно!»

Звезда восточногерманской детской иллюстрации Клаус Энзикат, напротив, в ходе нашей беседы довольно категорично высказался о самоучках. По его мнению, все они неважные иллюстраторы: «Без образования никуда. Совершенно никуда. Очень сложно найти “вход” в профессию, если не учился. В ГДР ходила такая байка-страшилка между художниками-оформителями, когда люди устраивались на работу: якобы шеф всегда знал всё лучше, потому что у него была дочка-школьница, которая тоже умела рисовать. И если художник создавал что-то, плоды его творчества выставляли на суд рабочих. В основном критиками были женщины-работницы, и нужно было пройти этот “Тест прачек”, как мы его называли. Все этого очень боялись. Так было не везде, но иногда случалось. Звучит как шутка, но, когда я сам с этим столкнулся, мне было не до смеха. От коллег из Гамбурга я слышал, что в начале 1970-х они пытались брать на работу самоучек и заканчивалось это печально. Был случай, когда на работу приняли человека, который до этого пас овец. О том, каких дров он наломал, ходили анекдоты. Образование очень важно. Человек тогда хотя бы немного готов к тому, что его ожидает в профессии. Хотя сюрпризы всё равно будут, конечно».

Иллюстратор Клаус Энзикат в своей берлинской мастерской. Фото: Тетьяна Люкс

Видимо, слово «автодидакт» чаще всего используется неправильно. Например, и Барбара, и Эрик всё-таки у кого-то учились, посещали курсы и мастер-классы. А значит, их можно по определению исключить из рядов автодидактов.

Похоже, что автодидактов в чистом виде не существует в природе. Так или иначе всем приходится заниматься самообразованием или обращаться за помощью к наставнику – даже обладателям вузовских дипломов. Как сказал художник-модельер Алексей Батусов, нет таких самородков. А учиться нужно и можно всему, нанизывая знания, как драгоценный жемчуг на нить.

Как только мы получаем советы наставника, мы перестаём заниматься самообразованием. Даже «самоучка» Ван Гог таковым не был. Ведь он обучался рисунку в Брюсселе в École des Beaux Arts в 1880 году, а ремеслу живописца – у Антона Мауве (Anton Mauve, 1838–1888), который был женат на двоюродной сестре Ван Гога. В 1886 году Винсент поступил в класс античного классического рисунка в Королевской академии искусства в Антверпене, а пару месяцев спустя, сбежав в Париж, отправился на курсы рисунка в Atelier Cormon, которым руководил французский художник-реалист Фернан Кормон (Fernand Cormon, 1845–1924)