Хтонь в пальто - стр. 3
Хотя куда хуже? Почему не попробовать? А не удастся – сожрет; главное – не забыть написать Санне, чтобы пересчитала стоимость заказа. И, тяжело вздохнув, Вик кладет себе три ложки сахара.
Егор, по глоточку отпивающий чай, наконец нарушает молчание:
– Скажите, а… это больно?
Вик молча качает головой и, спохватившись, – собирался же завоевать доверие и отговорить! – поясняет:
– Я буду пожирать не тело, а энергетическую оболочку. Душу, если угодно. Это не больно.
– Лично проверяли? – усмехается Егор. И опускает взгляд: – Извините, я…
– Ко мне тоже можно на «ты», – невпопад бормочет Вик и заливает в себя разом полкружки чая. Эх, почему не предложил сходить за чем-нибудь алкогольным?
«Да потому, что раскисать нельзя, бестолочь! Сильно ты в пьяном состоянии поможешь?»
Облизнув ноющие десны, Вик цепко, точно длинными когтями, ловит взгляд Егора.
– Итак, ты решил умереть. Почему не банальное самоубийство?
Егор улыбается:
– Зря, что ли, деньги всю жизнь копил? – И потирает переносицу: – На самом деле не хватает смелости. А если ты меня убьешь, смелость не нужна.
Кого еще просить об убийстве, как не хтонь в пальто! Нормальный киллер в разы дороже стоит.
– Смелости не хватает? – хмыкает Вик. – Значит, не так уж и хочется?
Ого, вот это у Егора молнии из глаз: слова подбирать надо!
– Нет-нет, я верю в твое желание умереть. Но если ты до сих пор здесь, значит, что-то держит? Есть в жизни что-то привлекательнее смерти?
Оценив шутку приподнятыми уголками губ, Егор дергает плечами:
– Ничего?.. Сам не понимаю, почему до сих пор не выпилился. Видимо, жуткий трус.
Кружку он обхватывает совершенно зябким жестом – а Вик мысленно рычит. Так дело не пойдет! Чем помочь, если зацепиться не за что? Хоть у Гугла спрашивай: как оказать психологическую помощь, если слова никогда не были сильной стороной?
Самому помогало проветриться – но согласится ли Егор? «А я не буду спрашивать», – решает Вик. И отставляет пустую кружку.
– Слушай, такое дело: я сюда ехал, настроившись пугать. К пожиранию надо готовиться – и вот у моей хтонической стороны нет аппетита. Пойдем-ка его нагуливать.
Егор хмурится, и Вик показательно разводит руками: я же говорил, надо сразу предупреждать.
– Ладно, нагуливать – так нагуливать. Не знаю, хватит ли мне сил, но…
– Мы будем останавливаться так часто, как захочешь, – заверяет Вик. И украдкой прикусывает губу: зубы начинают обиженно ныть.
Из-под контроля хтоническая сторона не вырвется: грош цена была бы такой хтони! Но сдерживать ее так же неприятно, как терпеть желание сбегать в туалет.
Пограничное время – не запертое, но и не свободное.
Егору хватает минуты, чтобы сменить домашние штаны на обтрепанные джинсы, зашнуровать видавшие виды кеды и накинуть грязную куртку.
– А потом ты обещаешь меня съесть?
– Если не передумаешь, обещаю, – кивает Вик, застегивая пальто.
Вот и всё, отступать некуда. Надо прыгнуть выше головы, вылезти из шкуры, но убедить Егора, что смерть – не выход. И, судя по скептическому взгляду, придется попотеть.
Он справится. Не может не справиться.
Потихоньку заостряются зубы. Может, сожрать даже такого неготового мальчика будет куда проще, чем кажется?
Улица встречает порывом холодного ветра. Вик поднимает воротник, прячась как за каменную стену, – а Егор только ежится. Какой выносливый! Или сил не хватает что-нибудь с холодом сделать?