Хрюнденьг и твои первые деньги: как накопить на большую мечту, если ты еще учишься в школе - стр. 2

Денис медленно повернулся к шкафу. Разговаривала копилка.

Тот самый синий свин, который до этого дня свою волшебность почему-то никак не проявлял.

– Хрюндель! – изумился Денис. – Ты умеешь говорить?

– Не Хрюндель, а Хрюнденьг! – важно поправил свин и спросил: – Так ты хрючешь, чтобы у тебя всегда водились деньги?

– Хочу конечно!

– А учиться готов?

– А это не очень сложно?

Денису всегда казалось, что денежная наука – это что-то непостижимое. Статьи про финансы и экономику, которые читал дед Макар, он обходил за два футбольных поля.

– Просто, как монетку в меня положить, – пообещал Хрюнденьг. – Но потребует терпения и некоторых тренировок.

– Тогда я готов!

Что-что, а тренировки Дениса никогда не пугали, он ведь спортсмен.

– Раз так, вот тебе первое деньгоправило: никогда не обесценивай деньги – ни большие, ни маленькие. У них, Денис, между хрючим, тоже есть хрювства.

– Э-э-э, ты имел в виду чувства?

– Ты меня понял, – ворчливо отозвался свин. – В общем, деньги не притягиваются к тем, кто их не ценит. И никогда у таких никудышных хозяев не задерживаются! Вот поэтому у тебя их и нет. А эта бедняжка тут чисто случайно застряла. Если все равно бросаешь монеты по углам, лучше на улицу выкинь, пусть ее подберет тот, кто любит деньги.

«Да кто ж деньги не любит», – хотел было возразить Денис, но вспомнил, как назвал монетку бесполезной железкой и швырнул в угол.

Ему стало стыдно. Он достал ее, попросил прощения и промыл в проточной воде, а потом аккуратно опустил в копилку.

– Молодец, – довольно чавкнул Хрюнденьг. Денису даже показалось, что у свина заурчало в животе. – Первый урок усвоен. А теперь давай разбираться, почему я всегда пустой и голодный, а тебе вечно ни на что не хватает. Начнем первую тренировку! И сестру твою младшую подхрючим, как с продленки вернется. Ее это тоже касается.

– Договорились! – взволнованно кивнул Денис. Теперь-то он верил в любые чудеса. – Что мне нужно делать?

– Для начала наведи дома порядок, – сказал как отрезал свин.

В комнате повисло молчание. Только сентябрьский дождик барабанил по стеклу да внизу, на первом этаже, мелодично, как хор сверчков, стрекотала мамина машинка, а на фоне что-то болтал телевизор.

– Ты это серьезно? – разочарованно спросил Денис. Волшебство как-то резко рассеялось. – При чем тут вообще деньги и уборка?

– Ты даже не представляешь, как тесно это взаимосвязано! – заявил Хрюнденьг. – Спорю на свою брюшную пробку – между хрючим, это моя самая ценная часть, – что ты даже не знаешь, сколько у тебя на самом деле денег прямо сейчас. Ты обращаешься с ними небрежно. Бросаешь сдачу где попало. Мнешь купюры и суешь по разным карманам. Игнорируешь кошелек, но самое обидное… – Хрюнденьг сверкнул на Дениса черными глазами-бусинками. – Ты меня игнорируешь, вот что самое обидное! Нет бы в меня эту самую сдачу положить, а не в тарелочку с кнопками и огрызками ластиков! Я сижу на этой полке один, всеми брошенный, голодный и холодный… – Он драматично хрюкнул.

– Эм, прости, – виновато сказал Денис. – Я и не знал, что ты… испытываешь голод.

– Конечно испытываю! – Хрюнденьг даже подпрыгнул на полке, но из-за резиновой пробки получилось почти бесшумно. – Я все вижу и слышу, я почти живой. Но мне вообще-то не положено проявлять себя, знаешь ли. Люди могут испугаться и просто выбросить меня. Я бы так и молчал, но после того, как ты выхрюс из меня последнюю монетку, а потом швырнул ее в угол… Ну знаешь ли! Это было уже чересчур!