Хрустальный дом - стр. 3
Любил до самой смерти.
Линде казалось, что её родители представляют собой идеальную пару: нежная, игривая, как кошка, Лиен, натура артистичная и творческая – художница, музыкантша, писательница (ей легко удавалось совмещать в себе все дары Психеи) – и мужественный, трезво мыслящий Теодор Филт, надежный, как скала, ни разу не нарушивший обещания. Прекрасный отец, муж, семьянин.
Они дополняли друг друга, как черная и белая половина инь-янь, как вода и пламя.
Когда всплыла правда о том, кем её отец был на самом деле, в душе Линды словно что-то надломилось. Для четырнадцатилетнего подростка, склонного к максимализму, оказалось невозможным совместить два образа: светлый – отца и черный – головореза Кровавого Барона.
После смерти родителей, когда выяснилось, что за девочками нет ни гроша, Мередит определили в приёмную семью, а Линду – в приют.
Жизнь превратилась в ад. Вспоминать об этом не хотелось.
Линда не сломалась только из-за Мередит. Она жила мыслью о том, что сделает всё, но не позволит сестрёнке очутиться в этом рассаднике зла.
Жизнью Линды стала её работа и однажды дела пошли в гору.
Может быть этим она обязана Серене Фальконе?
***
Не прошло двух часов, как длинный белый пассажирский авиалайнер начал снижаться.
Стоило выглянуть в иллюминатор и можно было увидеть передвигающиеся автомобили и вспыхивающие в сумерках огни.
Справа от самолёта промелькнула группа мотелей аэропорта, слева – монумент с рестораном в центре.
– Всего доброго, – пожелала Линде на прощание улыбчивая стюардесса.
– И вам того же, – кивнула Линда.
Заходящее солнце слепило глаза.
Обоняние раздражало сотни запахов, приятных и не очень: духи, лосьоны, табачный дым, мыло, химчистка, бензин.
Следуя за потоком пассажиров Линда прошла в огромный зал с длинными, сплошными окнами и проходами прибытия и посадки.
Ряды кресел в большинстве своём пустовали, лишь некоторые из них были заняты пассажирами, дожидающимися рейса.
С потолка ярко светили флуоресцентные лампы.
Рекламные щиты приветствовали вновь прибывших слоганами: «Смотрите Индастрисс-канал», «Курите Мальборо», «Пейте Кока-колу».
Стоило ступить в вестибюль с вывесками ПРИБЫТИЕ и ОТЛЁТ, как из багажного отсека поспешили вывести сданные пассажирами вещи.
– Простите, – нахмурился проводник на вопрос Линды, – но вещи мисс Флинт уже отправлены согласно полученному распоряжению.
– Но я не давала никаких указаний!
– Распоряжения отдал я.
Театральность появления незнакомца усиливалась его обликом – брюки, свитер с высоким воротом, модно состриженные волосы – всё чёрного цвета.
– Мисс Филт, если не ошибаюсь?
– Верно, – кивнула Линда. – С кем имею дело?
– Мистер Калхаун, поверенный Синтии Элленджайт.
Линда по инерции пожала протянутую руку.
– Я не предполагала встретить сопроводительный эскорт.
Мистер Калхаун не пожелал ответить на улыбку.
– Мы ждали, что вы прилетите утренним рейсом.
– Необходимо было закончить кое-какие дела. Сожалею, если доставила вам беспокойство.
– Госпожа Элленджайт не любит ждать.
Как только они подошли к светлой Тайоте Хайлендер Калхаун распахнул перед Линдой дверцу.
Садиться на ночь глядя к незнакомому мужчине, пусть и презентабельного вида?
Уловив колебания Линды, он процедил сквозь зубы:
– Хотите, чтобы я предоставил вам рекомендательные бумаги, мисс Филт?