Хрустальный дом - стр. 14

Кому бы не хотелось иметь такие же длинные стройные ноги, как у Ирис Оуэн? Кого не пленила бы мягкая грация сытой пантеры, с которой девушка передвигалась?

Можно ли винить мужчин за то, что взгляды, помимо их воли, останавливались на высокой девичьей груди?

Добавить к этому цветущее, яркое, даже в отсутствии макияжа, личико и становилось понятно почему столько голов оборачивалось в её сторону.

Мужчины хотели Ирис Оуэн. Женщины желали ею быть. И Катрин Кловис, черт возьми, не была исключением!

Трудно жить рядом с совершенством и не сделаться сварливой, точно старая карга.

Катрин изрядно извиняло то, что у мисс Популярное Совершенство был, ой, какой непростой характер.

Ирис считала, что, раз уж Катрин живёт приживалкой у них в доме, у неё светлые волосы и рыбий темперамент, то она должна во всём уступать ей, такой звёздной и великолепной.

Катрин же, признавая за Ирис все её многочисленные достоинства и болезненно осознавая собственные недостатки, всё-таки не сдавалась и отстаивала свои права.

Конфликт интересов достигал апогея после чего обычно следовал взрыв.

В детстве доходило до драк. Теперь обыкновенно заканчивалось ехидными пикировками.

Дядя Бертран успокаивал тётю Элис, заверяя, что как только девочки повзрослеют, это пройдёт.

Но «это» не прошло.

Глухая неприязнь, тайное соперничество с годами разгорались лишь жарче.

– Мои поздравления. Какого чувствовать себя в роли миллионерши? – не удержалась от очередной шпильки Ирис, как только представился случай.

Кузина вызывающе покачивала острой шпилькой в нескольких дюймах от голени Катрин.

Сиреневые, как фиалки, яркие глаза взирали с иронией. Одним только этим взглядом Ирис умела выразить своё отношение к Катрин: «Даже все миллионы мира не превратят тебя во что-то стоящее, серый мышонок».

– Как ты отнеслась к шикарной новости, Кати?

Губы Ирис, похожие на два изогнутых лука, вновь сложились в насмешливую улыбку:

– Дайка попробую догадаться? Наверное, ты сделала это с обречённым достоинством?

– Тебе смешно?

– А тебе нет?

Ирис строптиво тряхнула головой, отчего её тёмная грива разметалась по точёным плечикам. В отдельных прядях под солнечными лучами вспыхнули огненные красноватые искорки, словно отблески пламени.

– Тебя же не пыльном мешком из-за угла огрели – тебя озолотили. Будь я на твоём месте, я бы радовалась. Ну почему ты, Катрин? Почему? Ведь это моя мать старшая сестра. Мама, а не тётя Джоанна!

Поезд извернулся неуклюжей гусеницей, въезжая на железный мост, оглушительно грохоча колёсами.

***

Город был красив. Не сказочно, нереально прекрасен – просто хорош собой.

Прибудь они на пару месяцев позже, застали бы Эллинж окутанным ноябрьскими хлябями, серым и скучным, а так повезло увидеть его в ярком убранстве. Газоны и парки демонстрировали все оттенки жёлтого: от бледно-лимонового до кроваво-красного. Улицы утопали в клумбах.

Дома, преимущественно многоэтажные и фундаментальные, располагались квадратами вокруг дворов. Главные улицы сияли витринами. Отовсюду выглядывали манекены, светились зазывающие буклеты. Рекламировалось всё что угодно – от чашечки кофе до шубы из серебристого песца.

Такси остановилось у отеля – настоящий небоскрёб из современного мегалополиса.

Внутри посетителей встречало обилие гранита да чёрные двери в стиле хайтек с молочно-белыми стёклами, сверкающими, как слюда.