Хрустальная гробница Богини - стр. 31
– Как договаривались – послезавтра в семь. Если, конечно, погода будет летной…
– А если нет?
– Тогда сразу, как наладится.
Эва хотела выразить надежду на то, что погода не подведет, но тут к Ольге Сергеевне подлетела Дуда и начала трясти за локоть.
– Милочка, милочка, а где, собственно, жилье? – требовательно вопрошала она, не выпуская руки секретарши из своих цепких пальцев. – Я пока ничего, кроме вон того сарайчика, – она указала на крепкое двухэтажное здание бывшего аэровокзала, – не вижу. Надеюсь, это не дом госпожи Рэдрок?
– Нет, конечно. До него еще нужно ехать.
– На чем? Уж не на собачьей ли упряжке?
– Нет, на машине.
– О! Хоть одно благо цивилизации есть в этом диком краю!
– Долго ехать? – спросил подошедший к ним Пол.
– Пятнадцать-двадцать минут. В зависимости от состояния дороги. – Она повела подбородком в сторону асфальтового серпантина, ведущего вверх. – «Горный хрусталь» расположен выше… Там гораздо красивее и снега больше, а это немаловажно для горнолыжного курорта.
– Трассы там сохранились? – заинтересовался Пол.
– Трассы, может, и сохранились, но канатная дорога, которая вела к ним, не функционирует, а своим ходом до них добраться невозможно. – Ольга Сергеевна бросила взгляд на зачехленный сноуборд, который Пол держал в руках. – А на этом есть где покататься. Наш охранник Антон, как и вы, увлекается сноубордом, он вам покажет свои «рыбные» места…
– Слышала, Дуда, какой тебе облом? – обернулся к Эдуарде Пол. – До трасс не добраться. Выходит, зря ты лыжи с собой тащила…
Дуда, стоявшая в обнимку с новехонькими «карвингами», тяжело вздохнула. Она отдала за них пятьсот евро, плюс костюм горнолыжника, плюс специальные очки, плюс шлем, итого полторы тысячи, а все для того, чтобы покрасоваться на профессиональных трассах, изображая из себя бывалую лыжницу, да сфотографироваться во всем своем великолепии для истории. В архиве Дуды было море таких снимков. Она с аквалангом, она за штурвалом яхты, она готовится выпрыгнуть из самолета с парашютом, она пристегивает к поясу трос, собираясь взобраться на гору. Благодаря этим фотографиям за Дудой закрепился имидж крутой экстремалки без страха и упрека, чего она, собственно, и добивалась…
– Тем более такие, – продолжил лыжную тематику Пол. – Которые тебе совершенно не подходят.
– Почему это? – подозрительно спросила Дуда, решив, что он намекает на алый цвет пластика, а он, она знала, не очень ей шел.
– У тебя лыжи для опытных горнолыжников, предпочитающих агрессивный стиль катания. А ты, насколько я понимаю, пока новичок…
– Я уже каталась, – упрямо возразила Дуда. – Прошлой зимой…
– Одной зимы мало, чтобы уверенно стоять на таких «карвингах». Тебе бы надо было купить что попроще…
– Еще чего! Я выбрала самые дорогие, что были в магазине! Эти стоят пятьсот евро, – она самодовольно улыбнулась. – Последняя коллекция…
– Тебя развели, Дуда. Твои лыжи из прошлогодней коллекции. И стоят они триста пятьдесят евро. Так что, когда вернешься в Москву, сдай их обратно, а себе купи простенькие массовые лыжи.
– Нет, я не буду их сдавать! Я сломаю их об голову того гада, который мне их втюхал! – Дуда яростно потрясла лыжами. – Прошлогодняя коллекция! Обалдеть! Почти прошлый век…
Пол пытался успокоить ее, объяснив, что мода на спортивное снаряжение не так скоротечна, как на одежду, но Эдуарда все равно страдала, удрученная тем, что ее провели как «последнюю лохушку». Пока она костерила продавца-консультанта из спорттоваров, к Ольге подошли клипмейкер со своей ассистенткой.