Хроники Вторжения - стр. 9
– Жизнь такая наступила – всем на все насрать. И властям в том числе, – отвечал Эдик-авантюрист.
– А финансово их богатые спонсоры могут обеспечить, которые всем этим увлекаются, – добавил я.
– Не, инопланетяне! – гнул свое Сеня.
– Нет, мужики. Они не инопланетяне, – веско возразил Эдик. – Они – покойники! Покойники намного лучше, они свои, они наши родственники – до нас жили, нас в муках рожали, и мы к ним движемся долгим путем в темноту…
– Изрядно! – оценил Сеня. – Разливай по этому поводу. Долгий путь в темноту – это изрядно! Это уже пол-романа!
– Господа, обратите внимание на дисплей, – прервал пиршество идей нудный Игорь Мстиславович.
– Ну че у тебя там, показывай, – великодушно разрешил Сеня.
– Извольте видеть – нормальная человеческая энцефалограмма. В верхней части дисплея – томографическое отображение моего мозга. Как видите, никаких вживленных микрочипов, никаких органических поражений. Вот речевой центр – желтый цвет указывает на активность, в самом деле, я сейчас с вами разговариваю.
Меня позабавило, как Сеня с нарочитым интересом рассматривает эти картинки, даже головой кивает сочувственно и языком цокает.
– Так вот, – говорит, – как выглядит мозг пришельца. Занятно.
– Вы что? Ну почему вы мне не верите? Нормальные человеческие альфа-ритмы.
– А почем я знаю, какие они – человеческие?
– Давайте сопоставим с вашими.
– Свои я тебе показывать не стану, – Сеня посмотрел на меня и я закашлялся.
А инспектор уже протягивает мне свой обруч:
– Пожалуйста, вы.
Делать нечего, кто-то же должен был, да и потом, чем мне это грозило?
По правде сказать, мы, писатели-фантасты, не верим ни в звездные перелеты, ни в инопланетян, ни во всякую мистику. Потому, что художественно писать о том, во что веришь – нельзя. Выйдет или скучный научно-популярный трактат, или религиозно-мистический бред. Свобода авторской фантазии не должна быть ограничена ничем. А тут вдруг такая волна пошла – что вроде все всерьез. И когда мы поддались на эту серьезность?
Итак, на меня были водружены обруч и браслеты. Отметил с удовольствием – ожидаемого покалывания или жжения не было.
– Ну вот, извольте видеть, господин Татарчук, – кивнул на дисплей комконовец. – Полное качественное совпадение картинок.
С улыбкой заправского фокусника Игорь Мстиславович извлек из кармана мой «Кох-и-Нор», сложенный лист моей же бумаги и даже зеркальце. Как это он ловко успел спереть, паршивец? Вновь предложил мне поработать контактером. Если честно, мне и самому захотелось позабавить Эдика Дефективными. Правда, сомневался – получится ли не за моим столом?
Развернул лист, взял карандаш, проскочила мыслишка – может, Дефективные побрезгуют контактировать в ресторанной среде? И вдруг резкий, визгливый выкрик комконовца:
– Стойте, погодите!
Что такое? Мы все трое вопросительно уставились на него, а он виновато улыбнулся и вытаскивает из чемоданчика неуклюжий футляр, а из него – массивные темные очки с темными стеклами.
– Ага, типа секретные очки, – веско умозаключил Сеня, – чтобы пришельцев в лицо видеть!
Молодец, Сеня. Он даже поднял со стола зеркальце и ткнул его прямо к физиономии инспектора:
– На, полюбуйся!
– Хорошо, черт меня раздери, – расхохотался Эдик. – Хорошо нынче сидим, мужики! Давайте еще по одной.
Мы опрокинули еще по одной и в тот же миг не сговариваясь решили продолжить наш эксперимент.