Хроники Оноданги. Душа Айлека - стр. 2

–Егор! Гляди.– Мия привстала и показала рукой вперед. Далекий рыбацкий сейнер заметила не только Мия. Катер неожиданно стал притормаживать и поворачивать в сторону незнакомого судна.

– Браконьеров идем хапать – сообщил Карась. – Дай им Бог здоровья.

По палубе, загруженной ящиками, коробками, сумками забегали матросы. Ожила крякалка и триколор на мачте тоже задвигался как-то неожиданно энергично и бодро. Катер заложил круто вправо и пошел на сближение.

– Эх – сокрушался Карась. – Догоним ведь! Что же они…Кнопка…а…

На сейнере катер заметили. Суета началась крупная. Побегом руководил капитан. Сильная, миловидная женщина, одетая в ушитый выстиранный полевой комбинезон. Она отдавала краткие, опытные, но с женской размытостью по выметенным углам, приказы:

– Сеть, Яремчик, сеть! Не порви, дьявол!

Лебедка выбирала из воды мелкоячеистую сеть. Подбирал ее, подтягивал к борту длинный косматый парень в турецком с золотыми вышитыми на пузе буквами.

– Че ей станется сетке этой. Не авоська тещина.

– Кофту не порви! Ленка за ней в Петропавловск гоняла. Ким, Ким! Володя! Что там?

Сидящий на носу пухлый кореец обернулся.

– Кажись 25-й. Савельевна.

– Точно говори.

Кореец снова поднес бинокль к глазам.

Точно. Точно тебе говорю. Петрович идет.

– И че ты лыбишься! Че лыбишься? Ким. – закричала капитан – Бегом к Рушничке. Сваливай рыбу поживей.

Ким и Рушничка, бородатый, мордатый мужик, широкими снежными лопатами сгребали и бросали за борт рыбье еще живое чешуйчатое серебро. На палубе появился худой мальчишка в черной бейсболке с американским орлом и облупившимися буквами USA.

– Семка. Дуй вниз, кому сказала.

– Там что папа идет. – спросил мальчик.

– Папа. Я тебе дам, папа. Дуй, говорю с палубы, кому сказала.

Капитан старалась не смотреть в сторону приближавшегося катера.

– Что? Что? Коля, родненький.

– Не, Савельевна…– из трюма выбрался перемазаный механик в вдвешной тельняшке.

– Сдох наш, япошка. Как есть сдох.

– Коленька, ты же можешь…

– Не, Савельевна. – механик уселся на палубе, вытащил пачку бело-коричневого Памира.

– Вот если бы наш Краснопартизанский машиностроительный… А здесь нет. Сгорела хренотень и сдох Мицубиси. Сгорела хренотень а КАПМАШ тока пропердится. Восток и Запад и вместе им не сойтись – неожиданно Киплингом закончил свое выступление механик. Окутался клубами сизого пахучего дыма. Сидел неподвижно пока катер не подошел совсем вплотную. Сейнер качнулся с одного борта на другой, но его капитан устоял на месте. На катере открылось окошечко. Оттуда сначала появился сильный локоть, а затем победное лицо с грустными запорожскими усами.

– Здорово, ребята. Че, не клюет?

– Здравствуй, Аркадий Петрович – нестройно отозвались рыбаки.

– Капитан у вас какой-то невеселый. Че, капитан, обломилось? Обломилось…

– Чего ты лыбишься, Парамонов? – Савельевна перешла в наступление.

– Прыгаешь на своем драндулете. Вот и прыгай.

– Это ты, Катя, зря…

– Прыгай, прыгай....Водитель помидоронесущей маршрутки.

– Привет, пап…

– Семка, я где тебе сказала быть?

– Сынок…– запорожские усы пошли в разные стороны. Аркадий Петрович снял пиночетовку и вытер лоб.

– Гляди, что у меня есть…

Капитан вытащил яркий сверток и бросил его сыну. Это была модель боевого корабля.

– Ух, ты. Клево.

– Что сказать надо, Семка – вмешалась мама.