Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Из жизни С. Сидорова во времена Гудка - стр. 93

– Сейчас посмотрю, – ответил Рвачев, и сунув руку в карман, вытащил белый конец материи. – Лови, -крикнул он и стал как фокусник спускать вниз белый хвост, который все никак не кончался.

– Хорош, – махнул ему рукой Челентано и Рвачев, перерезав ткань, бросил вниз второй кусок.

– Сейчас всего тебя замотаю, – и Челентано начал обматывать вокруг Сидора материю.

– Зачем столько много, – попытался остановить его Сидор.

– Нормально, – строго сказал Челентано, – Будешь нашим символом.

– Символом чего, – не понял Сидор.

– Символом взятия Бастилии. – Тут Челентано остановился и подумав немного, размотал Сидора и сняв с него пиджак и рубашку, оголив торс, обмотал по новой, оставив открытой только левую грудь. – Вот так больше похож на образ Свободы, – с удовлетворением произнес он, разглядывая Сидора, – Но все равно чего-то не хватает.

– А почему именно Бастилии, – совсем запутался Сидор.

– Потому, что это послужило сигналом для всех остальных цветных революций. И вот теперь докатилось до нас, – и он забрал у стоящего рядом бывшего полицейского генерала флаг Квасквы, вставил его в левую руку Сидора, – Вот теперь то, что надо, – удовлетворенно закончил он и вместе с толпой стал скандировать: «Позор Нахальному! Власть временному правительству».

А Сидор стоял с флагом в руке, со страхом рассматривая полицейское оцепление, к которому из переулка подъехал бронетранспортер с водяной пушкой на башне.

– Товарищи, бывшие коррупционеры. Ваш митинг не согласован. Прошу немедленно очистить памятник поэту. В противном случае к вам будут применены спецсредства.

На этих словах толпа у памятника разразилась еще большими криками, а министр Рвачев, стал вдруг доставать из памятника куриные яйца и кидать ими в полицейского начальника с мегафоном. Когда одно яйцо угодило цель, попав прямо в лоб полицейскому, тот упал на асфальт, но успел крикнуть в мегафон, – На штурм! И тут же в оцеплении из первогодка образовался проран, через который на площадь въехал бэтээр и включив водяную пушку, стал бить струей воды по протестующим. Толпа подалась назад и побежала, вниз в сквер, и тут же, на встречу им, из переулка, выскочили синие омоновцы и стали винтить убегающих. Через несколько минут площадь совсем опустела. И только на памятнике продолжали висеть Задворкин с Рвачевым, а внизу, в нелепой позе, обмотанный белой материей с флагом в руке и открытой грудью застыл Сидор.

– Слезайте, ваша карта бита, – поднимаясь с земли, помахал рукой бывшим министрам новый полицейский начальник, и подойдя к Сидору, засмеялся ему в лицо, – И твоя тоже гражданин Беломедведев.

Не зная почему, Сидор вдруг размахнулся флагом и со всей силы врезал древком по голове полицейскому. Тут же синие омоновцы подлетели к нему и уложив на асфальт потащили к подъехавшему автозаку, где уже сидели Челентано, Задворкин с Рвачевым и другие министры, фамилии которых Сидор так и не запомнил. Знакомый сержант– омоновец, приветливо поздоровавшись с Сидором, помог ему забраться во внутрь, захлопнул дверь и крикнул водителю «Поехали». Автозак включив мигалку тронулся с места.

– Куда нас везут, – придя в себя, спросил у Челентано Сидор.

– В суд.

– Нас будут судить, – испугался Сидор. Челентано криво усмехнулся в ответ, – За что? Мы ведь просто стояли и никого не трогали?