Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Из жизни С. Сидорова во времена Гудка - стр. 55

Самый лучший день заходил вчера,

Ночью ехать лень, пробыл до утра

Но пришла пора, и собрался в путь

Ну, и ладно будь…Ну и ладно, будь

После этой песни народ в зале сразу стал, разогрелся и начал вести себя более активно. Даже Челентано стал раскачиваться в такт, следующий песне, делая похожие как у Кекса движения руками. Однако на Сидора, творчество этого, наверное, талантливого исполнителя, не произвело такого впечатления, зато от выпитой водки и съеденного шашлыка внутри возникла гармония и удовлетворение, и к середине третьей песни, он благополучно заснул. (потом эта его фотография, спящего на концерте, среди толпы ликующих фанатов, облетит все мировые издания и таблоиды).

(Сон Сидора). Ему приснилось, что он на своем дорогом служебном авто ехал из Копейковской дачи в Кремль, на концерт Кекса. Вдруг машина остановилась, и водитель нецензурно выругался, и произнес: «Когда же они прекратят дороги переделывать!»

–А, что такое,– спросил Сидор, опуская стекло.

– Канал теперь капают, для гондольеров, как в Венеции. Одна полоса для проезда осталась, – тяжело вздохнул водитель.

– Зачем, – удивился Сидор.

– Я откуда знаю. Вы лучше мэра спросите. Вон он интервью для телевидения дает, – ответил водитель. И действительно чуть в стороне стояла несколько человек в белых касках, а симпатичная журналистка брала у одного из них интервью. Сидор присмотрелся и узнал в этом господине, с пухлыми щечками и черными бусинками глаз Квасковского мэра.

– Пойду, спрошу, – открывая дверь, сказал Сидор и направился к этой группе. Подойдя к ним, он остановился чуть в стороне и прислушался.

– Скоро, кроме велосипедных дорожек и самых широких в Европе тротуаров, в нашем городе появится сеть каналов, по которым, гости и жители Квасквы, смогут беспрепятственно перемещаться по улицам, на специально закупаемых в Венеции гондолах. Гондолы, вместе с велосипедами, станут равноправным общественным транспортом и помогут убрать с наших улиц последние личные автомобили и в очередной раз решить проблему пробок.

– Но зимой они же не смогут перемещаться, – спросила журналистка.

– Кто, – не понял мэр.

– Гондолы. Зимой каналы замерзнут, и по ним нельзя будет плавать, – не уступала журналистка.

– Да, – удивленно замер мэр и бусинки глаз исчезли в его лица.

– Зимой мы перейдем на Конько гондолы, – пришел на помощь, помощник, чем-то похожий на Чингисхана.

– Да, – расцвел мэр, и черные бусинки снова появились на его лице.

– Конько гондолы, будут перемещаться при помощи коней, – продолжала терзать явно неприятную для мэра тему, задала глупый вопрос журналистка.

– При помощи коньков, – зло ответил помощник Чингисхан.

– Да, – согласился мэр и продолжил, – И после того как мы отгондолим, отвелосипедим и оттротуарим центр, мы на этом не остановимся и продолжим реконструкцию дальше, по всему городу. Оставив проезжую часть только для служебных машин, членовозов и состоятельным гражданам, способным платить за парковку, – и мэр, расплывшись в улыбке добавил, судя по всему любимую фразу, – И вот тогда мы полностью исключим пробки на дорогах.

– Как же тогда будут перемещаться все остальные, не состоятельные, – не отступая, поинтересовалась настойчивая журналистка.

– Несостоятельные будут пользоваться общественным транспортом. А на конечных остановках пересаживаться на велосипеды, гондолы или ходить пешком, – по-отечески улыбаясь, ответил мэр, – И уверяю, тарифы за пользование этими видами транспорта и тротуарами будут вполне посильными для них. А вот пенсионеры, – мэр назидательно поднял указательный палец вверх, – Будут пользоваться всем этим бесплатно.