Хроники Марионеток. Цель Офицера - стр. 30
– Некоторые герцоги уже открыто выражают недовольство режимом Вейлора, но, как по мне, не слишком активно. С таким правителем, конечно, не больно-то повыступаешь, но старые хрычи вроде герцога Вейнсборо и герцогини Зальцири словно намеренно проигрывают ему! Если б в Дворянском собрании не было молодых герцогов, пес знает, что бы было с нами. Они все пробивные, умные. Знают, чего хотят, и не позволяют этому… гхм… творить произвол. И кстати, ты направляешься к одному из них, Анхельму Римеру. В письме к его светлости я описал тебя только в общих чертах, в подробности не вдавался, хотя он спрашивал.
– Обо мне? – вяло удивилась Рин.
Рассуждения Эдварда порядком ее утомили, она слишком устала, чтобы проявить к этому больший интерес и задуматься глубже.
– О тебе, да. Понятия не имею, чем это продиктовано. Его расспросы были осторожными и больше походили на прощупывание почвы. Спрашивал, кто такая, откуда, мог ли он тебя раньше видеть.
– И что ты сказал?
– Сказал, что видеть он тебя нигде не мог, так как ты работала в другом конце страны. Сказал, что ты аирг.
– На кой? – все так же вяло спросила Рин, помешивая ложечкой в стакане.
– Слушай, ну не мог же я не объяснить, кто к нему придет! Я просто сказал, что всю информацию о тебе дал его превосходительству Римеру, и на этом вопросы кончились. А может быть, просто замотался, потому и перестал спрашивать. Он у нас человек занятой.
– Ладно, меня это все не очень волнует. Что мне делать, когда я ему письмо доставлю? Сразу назад возвращаться? – от мысли об этом ее затошнило.
– Ой, только не делай такое лицо, прошу! – сморщился Эдвард. – Указания получишь на месте. Главное – дождись Армана, он придет в Кандарин вместе со всей группой.
– Ты не хочешь мне говорить или просто не знаешь, чем я займусь потом? – уперлась Рин.
– Не хочу говорить. И не скажу. И не пытай меня. И вообще, давай пей чай и ложись спать. И чтоб до завтрашнего дня я тебя не видел.
– Раскомандовался… – проворчала Рин, одним глотком допивая сладкие остатки на дне стакана и закусывая яблочным пирожком.
– Как подчиненный ты невыносима, – прокомментировал Эдвард.
– Я знаю, спасибо, – ответила девушка и отправила в рот последний кусочек, – потому и стала начальником.
– Потрудись вести себя с герцогом нормально, а?
В ответ Рин неопределенно пожала плечами и поднялась из-за низенького стола. Рошейл проводил ее в комнату на втором этаже своего дома и, пожелав ей спокойной ночи, удалился. Рин хватило только на то, чтобы переодеться и почистить зубы, а затем она без сил рухнула на кровать.
Рин открыла глаза. Некоторое время вспоминала, где находится. На деревянной стене теплого коричневого цвета замер солнечный зайчик – блик от зеркала, стоящего на тумбочке рядом с кроватью. Она повернула голову и уставилась в занавешенное веселым желтым тюлем окно. Погода была ясная, кружились редкие большие снежинки, солнечный свет путался в желтых занавесках. Девушка потянулась, сладко зевнула, не открывая рта, и села, протирая глаза ото сна. Взгляд ее упал на записку на тумбочке. Рин дотянулась до нее и прочитала:
«Я уехал на собрание в городской совет, буду к двум. Будить не стал. Как проснешься – спускайся обедать, Магда тебя накормит. Вечером будет дело, подготовься.
Эд».
Рин встрепенулась и глянула на руку – часы показывали двенадцать. Почесала в затылке, зябко потерла одной ногой о другую и побрела в соседнюю комнату умываться перед завтраком.