Хроники Арбайтенграунда. Часть 1 - стр. 16

Он нахмурился и открыл ящик. Там лежал револьвер.

Артур осторожно поднял его, подержал на весу и пригляделся. В оружии он не разбирался, поэтому ничего бы не смог про него сказать, кроме как: большой, с тёмной рукояткой. Он покрутил барабан: в нём оставался один патрон. Тогда он раздвинул ящик и заметил два магазина.

Тут он поймал себя на мысли, что голос рабочего стих… И почему-то ему стало дурно.

– Почему ты роешься в моих вещах?

Это раздалось прямо за спиной. Артур невозмутимо поднял голову и заметил, что над ним стоял Венни в пижаме. Тот передвигался бесшумно, особенно в тапочках.

Он взял у Артура револьвер и положил в ящик. Лицо его было мрачнее тучи, но голос звучал почти ласково:

– Почему ты копаешься в моих вещах?

– У меня другой вопрос, какого чёрта тебе нужен револьвер?

– От таких, как он. – Венни указал в сторону окна.

Артур понял, что он тоже проснулся от его крика.

– Но столько патронов… В барабане только один. Ты стрелял?

– Я понимаю, к чему ты клонишь, но я не убивал. Да, стрелял, но для того, чтобы отпугивать. Ты знаешь, что открыли на Майской улице клуб коммунистов «Слуги народа»?

Артур покачал головой. Венни усмехнулся.

– Да, его открыли. До этого это была кучка нескольких мужиков с нашего завода, которые собирались после революции двадцать первого года и качали свои права. Потом прибавилось ещё несколько человек; они еженедельно собирались в баре. Один из них в последующем выкупил этот бар, и там образовался этот клуб, который на данный момент насчитывает около четырёхсот человек.

– И этот как раз из клуба?

– Более того, это их предводитель, Сергей Кулаков. Не знаю, за каким чёртом он приходит сюда по субботам и дебоширит?.. Кстати, этот комбинезон – форма клуба.

– Ты состоишь в этом клубе? Откуда ты столько про это знаешь?

– Раньше состоял: походил туда два месяца, а потом бросил. Не люблю я эти идеологические клубы, вот честно! – Он помолчал. – Хочешь кофе?

Они прошли на кухню. Венни приободрился, поставил чайник и даже напевал себе под нос.

– Кстати, забыл сказать: по иронии судьбы напротив клуба коммунистов стоит клуб консерваторов, «Националь». Он был основан на пять лет раньше, а сейчас пользуется меньшим спросом из-за коммунистов. Кулаков давит Вишнёвскому на пятки, да и глаза к тому же мозолит. Знаешь, никогда не подпускай близко коммуниста и человека консервативных взглядов – иначе полетят куски плоти в разные стороны! Я там не был, но слышал, что красиво у них, консерваторов… Знаешь, какую вражду ведут Эдуард Вишнёвский и Сергей Кулаков? Вишнёвский обвиняет Кулакова в употреблении запрещённых веществ и в общении с сутенёрами, а тот обвиняет его в каких-то финансовых махинациях, называет его аферистом и шулером. Кстати, а ведь Вишнёвский владеет казино «Райская нажива», что расположено на соседней, Рыночной улице. Рядом с рынком организовал клуб, о как! – Он рассмеялся и похлопал себя по круглому животику.

Артур нахмурился и промолчал. Венни тут же стал серьёзным и прищурился; Артур понял, что он смотрел на его шею. Полосы стали темнее и покрылись коркой. Венни подошёл поближе и покрутил светлый ус.

– А теперь говори, что случилось?

Артур рассказал. Он говорил без умолку: всё, что накипело за последние два-три дня – всё это он выливал ему, Венни Фишеру, человеку, который никогда не перебьёт. Он говорил и говорил, не упуская ни одну деталь. Он любил говорить, но не приукрашивать или добавлять лишние детали, поэтому его эмоциональная речь выглядела со стороны несколько сухо и неестественно. Венни налил кофе, сделал бутерброды и слушал молча; лицо его сохраняло каменное выражение.