Хрен с Горы - стр. 28
Увы, всё хорошее когда-нибудь кончается. Я ещё и проголодаться не успел, когда глиняный сосуд пошёл трещинами. Крепкий всё-таки парень Длинный, надо же так раздуть огонь – ни у меня, ни у Понапе, ни у юных наших оболтусов так не выходило. Или дело в непрерывной работе установки? Ладно, потом разберёмся.
Я велел пациенту остановить работу. Пришлось подождать ещё, пока прогорит огонь. Конечно, не терпелось быстрее узнать, что получилось, но я заставил себя проявить осторожность: не хватало угробить единственный опытный образец из-за излишней торопливости. Наконец я снял ещё горячий горшочек, использовав в качестве прихватки кусок «тюленьей» шкуры. На земле сосуд окончательно развалился. Предо мной лежала небольшая кучка угольков и в ней – комок красноватого металла. Бесформенный, с вкраплениями угля и шлака, размером всего лишь с ноготь, но это был металл. Медь. В висках бешено стучали молоточки. И в этот момент мне было плевать на Длинного, его родню, обвинение в преступном колдовстве. Я получил металл!!!
Впрочем, я быстро вернулся с небес на землю. Публика с любопытством смотрела на меня. Представляю, какое сейчас у меня было лицо. Сгоняя с него остатки восторженности, я обнаружил, что родня пациента прекратила читать тому его биографию. Непорядок. Взгляд мой остановился на матери Длинного – худой и высокой по местным меркам тётке с лицом записной скандалистки.
– Душу твоего сына из камня высвободить удалось, – сказал я. – Теперь она ищет новое вместилище. Чтобы она точно попала в него, а не в свинью или в «мёрзнущую крысу», тебе нужно звать его душу. Давай, начинай.
– Это как? – не поняла мамаша.
– Как с утра. Только встань перед ним, чтобы он видел тебя. И говори, что ты его мать, что ты любишь его. Вспоминай больше о его жизни, – раздражённо объяснил я. – Когда устанешь, пусть твой муж начинает то же самое. А потом прочие родственники и друзья.
Мне же пришло время пообедать. Тем более Алка и её мать о еде позаботились. А поскольку подобного рода колдовское действо происходит не каждый день, обед у нас сегодня шикарный: свинина, рыба, приправленные специями, печёные клубни баки и даже брага. Что ж, я должен с ними согласиться: провёрнутое мероприятие заслуживало, чтобы оно завершилось праздничным застольем, точнее, «зациновковьем». Пускай совсем по другому поводу.
Наша компания – я, Алкины родственники, Понапе, примазавшийся к нам Тиворе – за обе щёки уплетали приготовленные женщинами вкусности, запивая брагой. Шамана и старосту со свитой тоже пригласили к столу. Вокиру принял приглашение с удовольствием, ел и пил за двоих. Деревенский начальник со своими приближёнными продемонстрировали меньший аппетит, хотя и их участие в уничтожении двух больших корзин с провизией я не назвал бы чисто символическим.
Ну а группа поддержки Длинного вынуждена была заниматься воспоминаниями и причитаниями натощак. Местные традиции гостеприимства и делёжки, конечно, Ваторе уважал, но не до такой же степени, чтобы угощать человека, едва не изнасиловавшего его дочь.
После успеха с медью и обеда настроение у меня было вполне благостное, так что я великодушно отпустил пациента и всю его родню, напоследок велев им и дома звать скитающуюся в поисках тела душу и продолжать пересказывать биографию Длинного её обладателю. Ну а если до завтра ничего не получится, пусть опять приходят сюда. Всё равно придётся медь ещё раз переплавить, чтобы получить более чистый кусок, так что парню предстоит поработать ещё – не мне же или Понапе топтаться на мехах…