Хранители - стр. 9
И вот тут мне в голову забредает совершенно идиотская, на мой взгляд, идея. Если на минуту представить, что ситуация связана не со мной, а с отцом? Он в том числе имел дело и с «золотом партии». Времена у нас нынче бандитские, власть… хм… ладно, не будем об этом. Так вот, если представить, что некто захотел отжать себе это золото и зачищает всех, кто мог бы знать пароли… Тогда похоже на правду. Очень даже похоже, включая номерной счёт, вполне возможно, входящий в общую структуру.
Вот чего мои коллеги не знают, так это того, что счёт в швейцарском банке у меня есть, точнее, он папин, но я – законный наследник, и банк это признаёт, ибо репутация старейшего банка Швейцарии – штука серьёзная, и никто ею играть не будет даже ради сотни тысяч франков.
Значит, можно принять за рабочую версию следующее: разыскиваются и зачищаются все концы по «золоту КПСС», поэтому такая срочность – чтобы просто не успел подумать. Обидно, конечно, что меня так запросто слили, но и нервничать не стоит. Вряд ли киллер на той стороне хоть о чём-то догадывается, а возвращаться я не планирую.
О чём-то таком папа в своё время и думал, заставляя меня заучить номер ячейки, а учитывая, что тогда все воровали, то и получается, что часть золота прилипла к его рукам. Нет, я папу не осуждаю, делать мне больше нечего, только теперь его смерть мне совсем не кажется естественной, как, кстати, и мамина. Ну а раз так, то у меня есть кровник, и мне ещё предстоит его найти. Ла-а-а-адно…
Сформировав версию, я успокаиваюсь. Завалить самолёт, в котором я полечу, вряд ли кто решится, потому как и времена не те, и фигура я не того калибра. То есть мочить будут в Швейцарии. Ну, это если найдут, конечно, я-то постараюсь исчезнуть максимально быстро. Затейники какие… И статью даже подсунули, только я долгое время жил на Западе и знаю, что доверять жёлтой прессе – это себя не уважать.
– Готов? – интересуется так легко слившее меня начальство.
– Так точно, – отвечаю я, хотя хочется его пристрелить, но я понимаю бесперспективность этого действия – не его идея, он, скорее всего, тоже приказ выполняет.
– Отлично, – улыбается начальник, протягивая мне руку. – Тогда двигай в Шереметьево.
– Уже? – не могу я сдержать удивления. Как-то слишком даже быстро на мой взгляд.
– Твой борт через три часа, – объясняет мне собеседник, в глазах которого только лёгкое злорадство. Интересно, а ему-то что я сделал? – Как раз успеешь.
Получается, что времени на раздумья нет. Поэтому я киваю и топаю к машине. Мой «тревожный» чемоданчик всегда в багажнике, потому что так папа приучил. Получается, знал он, что однажды мне и эта наука пригодится. Ладно… Рано или поздно посчитаемся. С этой мыслью я и сажусь за руль, чтобы отправиться в дорогу. Получается, это моя последняя поездка на папиной машине и, если не повезёт, то увижусь вскоре с мамой и папой. Тоже неплохо, в конце концов…
Шереметьево совсем не изменилось, поэтому я ставлю машину на специальную стоянку, после чего спокойно иду, помахивая чемоданчиком, в сторону регистрационных стоек. Регистрация, контроль безопасности, перекурить… Я редко курю, это, скорее, баловство, но вот сейчас мне просто нужно, ведь я навсегда покидаю родину. В Россию я больше не вернусь, мне это понятно даже слишком хорошо, ведь тут меня «зачистить» намного проще. Кстати, а почему не убили здесь?