Хранители мира. Дорога домой - стр. 2
Они немного поработали в уютном молчании. Над ними в голубом осеннем небе кружили последние ласточки, стараясь проглотить побольше насекомых, чтобы хватило сил на дальний путь в Африку.
– В последние дни воздух как будто изменился, правда? – сказал Щавель чуть погодя. – Даже не знаю, в чём дело. Может, это каштаны пахнут. Или вечера стали холодней.
Все дети природы чуют смену времён года. Божьи коровки знают, когда залечь в спячку. Лягушки знают, когда отложить икру. У тайного народца есть похожее чутьё.
– Ты прав, я тоже кое-что замечаю, – согласился Мох. – И не я один. Вереск как-то странно молчал вчера вечером, когда мы ловили сверчков.
– Да, – задумчиво протянул Щавель. – Похоже, мы все это чувствуем, даже Дождевик. Воздух меняется. Время пришло.
Каштановые миски смотрелись просто замечательно, сверкали снаружи и изнутри. Возвращаясь к дому Шпиля и Гудрона, Мох бережно нёс их в руках. В цоколе здания была отдушина с решёткой, а за ней – узкий лаз, который шёл к подвальной лестнице; потом надо было тихонько пробраться по лабиринту туннелей, петлявших за стенами человечьих квартир. В конце лабиринт приводил к уютному жилищу домовых, где всегда было тепло от трубы с горячей водой. На мгновение Мох затосковал от мысли, что скоро придётся покинуть это чистенькое, славное место и вновь шагнуть навстречу неизвестности.
– Привет! А Вереск сегодня не с вами? – спросил Гудрон. – Жалко. Что это вы принесли?
Мох с улыбкой протянул подарок хозяевам дома, которые тут же пришли в восторг.
– Какая красота! Обязательно расскажите, как вы их сделали! – воскликнул Шпиль.
– Спасибо! Мы поставим миски на самое видное место, – сказал Гудрон. – Ну что, проголодались? Вы как раз к обеду. Садитесь за стол.
Обеденным столом оба домовых очень гордились. Он был сделан на славу: книга в твёрдом переплёте лежала на двух спичечных коробках. Обложка была яркая, с картинкой: портрет мальчика в круглых очках, а на заднем плане – красный поезд. Читать никто из друзей не умел, поэтому слова над картинкой ни о чём им не говорили. Но мальчик всем нравился; иногда по вечерам они даже придумывали про него разные истории.
Недавно у Щавеля родилась отличная идея: сделать для кристальных шляпы, чтобы было понятно, где у них лицо. Поэтому над одним из пробочных табуретов сейчас парила конусообразная карандашная стружка, выдавая присутствие Дождевика. Из неё получилась вполне достойная замена зелёному колпаку, который унесло ветром, когда друзья летели в Улей на голубях. Усевшись на табурет рядом с Чердаком – домовым, который жил на складе при ближайшем магазине, – Мох невольно задумался о том, сколько времени осталось до полного исчезновения их старого друга. Это была очень мрачная мысль.
Шпиль и Гудрон принялись накрывать на стол. В этот раз они добыли на человечьей кухне немного пасты с сыром и кусочки яблока и сливы на десерт. Вереск объяснил домовым, как отличить съедобные растения от несъедобных, и теперь они часто выходили на улицу за свежей зеленью. Даже в Улье можно найти немало живых витаминов – если, конечно, знаешь, где искать. А заодно можно завести интересные знакомства.
Едва вся компания расселась за столом, как послышался радостный оклик:
– Привет-привет!
В комнату ворвался Вереск, а вместе с ним – восхитительный аромат сентябрьского вечера. Перед днём осеннего равноденствия воздух пахнет не так, как летом. Вместо медовых цветочных оттенков к вечному городскому чаду примешивается тонкий, еле уловимый запах грибов и прелых листьев. Весна – время роста, а осень – время распада. Распад очень важен для живой природы: ведь благодаря ему каждый год обновляется почва.