Хранители Академии. Братство теней - стр. 91
– Он тебе нравился. И он тебя обидел. Унизил. Ты же… – он снова умолк.
– Ну?
Парень обречённо глянул на Глинн, а потом отвёл глаза, и сказал куда-то в туман:
– Ты же из-за него… того…
– Чего?
Неумолимая женщина. Он же твою психику щадит.
И всё же я сейчас ему очень завидовал: пацан может хотя бы попытаться укрыть информацию, я же… вся душа как на ладони, никаких секретов, брр…
– С крыши спрыгнула…
Ну да, у нас же версия с самоубийством в ходу…
– Думаешь? – Глинн поднесла ладонь к лицу, прикрывая прикушенную губу.
А я задумался, почему это я снова заметил, что она прикусила губу, – и только сейчас обратил внимание, что давно уже сижу у неё на плече, цепко держась когтями и отклонившись в сторону, чтобы видеть её реакции.
Ко всем прочим неприятностям, Зорхир решил сменить тему за счёт меня:
– Он такой прикольный. Как ты его назвала?
Я нервно покосился на него, непроизвольно встопорщив усы. Усы коснулись щеки Глинн. Зверски чувствительный орган, скажу я вам. Меня будто разрядом прошило, шерсть вздыбилась, пропуская шествие мурашек, и я сполз обратно за спину, скрываясь в волосах.
– Фиш, – ответила Глинн, поёжившись.
Мальчишка скривился, но продолжил меня донимать:
– Ты глянь, действительно понимает, да ещё и стесняется.
З-зз-з!!! Можно я его сожгу?!
Очень тихое: «Не стоит», – и меня накрыла прохладная ладошка.
– Так почему ты считаешь, что я пошла самоубиваться из-за Фила Шеннона.
– Ты же грезила им, ты призналась ему в любви, и потом, когда он… мм… потом, в общем, месяц ходила потерянная, а когда он уехал из Академии, совсем раскисла. И потом… Ух! Встреться он мне, я бы ему!..
– Навалял? – едва заметно ухмыльнулась девчонка, покосившись на меня. И мне почудилось, что она уже уверена на все сто, что я и Шеннон связаны. «Тебе тут навалять обещают», – шепнула она. То есть она считает, что я этот Шеннон и есть?!
– Ну, да… – немного скис пацан, осознавая, как выглядит его бравада со стороны. – А ты… ты точно ничего к нему не чувствуешь?
Мурхе снова усмехнулась – под прикрытием ладони – и доверительным тоном сообщила:
– Я его не помню. Совсем. Но очень хочу знать, как он выглядел. Будь добр, расскажи, – переход с доверительного тона на приказной оказался таким гладким, что мальчишка, как завороженный змеёй лягуш, прыгнул ей в пасть… тьфу, выдал запрошенную информацию.
К поэтично-саркастичному описанию Глинки, благодаря Зорхиру, добавилось то, что Шеннон был одного с ним роста и старше лет на десять. И что увлекался исследовательской деятельностью, и из-за неё уехал в Столицу, а здесь, по сути, стажировался. Учился он не тут, и метода преподавания, по мнению Дианира, была у него необычной.
К сожалению, вспомнить его нам это не помогло.
– Мне бы портретик… – слегка мечтательно протянула Мурхе, – не знаешь где можно достать?
У паршивца дернулся глаз. За его твердым «нет» угадывалось: «Даже если и был, не дал бы».
– Жаль, жаль… – почесала нос девчонка.
– Что тебе за дело до него?
Очень неудобный вопрос.
Раскрывать свою вероятную связь с Шенноном я не готов, сам ещё не верю в это. А мальчишка «прототипа» явно на дух не переносит, так что откровенничать с ним тем более излишне.
Мурхе покусала губы, затрудняясь с ответом – а вот надо было раньше думать, прежде чем ФШ-тетрадкой светить перед всякими.