Хранитель вод - стр. 17
– Увы.
– Он точно не приедет?
– Совершенно точно. Уж во всяком случае, не сегодня вечером.
Она глубоко вздохнула.
– Значит, мне придется довольствоваться… – она с неодобрением помахала рукой у меня перед носом, – вами.
Что бы она ни принимала, эти вещества наконец-то добрались до ее головы. До мозга. Взгляд вдруг поплыл. Лицо сделалось бледным, как у призрака. На лбу проступили бисеринки пота. Закрыв глаза, она покачнулась, промурлыкала обрывок какой-то мелодии и подняла руки над головой (последнее движение она, по-моему, проделала совершенно бессознательно). Почти целую минуту она так и стояла – воздев руки над головой, слегка покачиваясь и мурлыча под нос какую-то песенку, погребенную глубоко в ее памяти.
Что до меня, то я вдруг почувствовал себя… странно. У меня есть своего рода дар или, наоборот, проклятье: каждый раз, когда я вижу девочку-подростка, которая оказалась далеко от дома и уходит все дальше, мне кажется, будто мне в грудь вонзили большой нож. Так произошло и сейчас. Я смотрел на гостью и чувствовал между ребер острое, холодное лезвие.
Наконец девушка открыла глаза и опустила руки. По ее виску стекала струйка пота, но она ее не замечала.
– А все-таки здесь круто!.. Законное местечко!.. – Гостья сделала шаг и тут же налетела на скамью. Схватившись обеими руками за спинку, девушка долго смотрела на меня, потом ее голова склонилась набок, как у щенка, лицо сморщилось. Теперь она держалась одной рукой за живот и часто-часто моргала.
– Ой-ой-ой!.. – Щеки девушки надулись, и она вздрогнула. Чувствуя подступающую тошноту, она лихорадочно озиралась, ища «несвященный» уголок, но, не найдя, выбежала в центральный проход между скамьями. На полпути к двери она, однако, остановилась и снова ухватилась за спинку одной из скамей.
– Кажется, меня сейчас стош-ш-ш… – Девушка сделала еще один неверный шаг к двери, но ноги ее почти не держали, а каменный пол был неровным. Спазматически скрючившись, девушка упала на колени – и ее вырвало. А потом еще раз. Звук и плеск эхом отразились от стен.
Наконец она вытерла губы краешком дождевика и села на полу, опираясь спиной о боковину скамьи. По лицу ее струился пот, глаза были закрыты. Несколько раз глубоко вздохнув, девушка заговорила, по-прежнему не открывая глаз:
– Не могу поверить, что меня только что вырвало в церкви!.. Клянусь, со мной это в первый раз! – Встав на четвереньки, она поползла по проходу и остановилась в двух рядах от меня. Здесь девушка снова закрыла глаза и села, опираясь на скамью. – Я сейчас все уберу, только дайте мне щетку или полотенце…
– Не беспокойтесь. Я сам.
Она приоткрыла один глаз и посмотрела на меня.
– Вы правда собираетесь убрать мою… убирать за мной?
– Почему бы нет? Поверьте, это далеко не самое страшное, что я видел.
Девушка крепко зажмурила глаза и, откинувшись назад, уперлась в пол обеими ладонями, словно пытаясь остановить бешено вращающийся мир.
– Если бы вы не были священником, я бы вас расцеловала.
– Я не священник.
– И вы не хотите меня поцеловать?
Вместо ответа я показал на ее подбородок, с которого свисала нитка густой слюны. Девушка вытерла ее рукой.
– Ладно… Пожалуй, сейчас я и сама не стала бы себя целовать, но… – Девушка покачала головой. – Вообще-то я ужасно хорошо целуюсь. Вы когда-нибудь целовали женщину, падре?