Хранитель долины Сидэ - стр. 12
Сердце все ускорялось.
Так вот какой изъян у нее, над которым смеяться все будут.
Ногами уже поднимала клубы пыли, так неслась по дороге, оставляя за собой след из веточек мяты.
– Бабушка! – закричала, ворвавшись в дом.
Таната подняла голову от штанов, которые зашивала, сидя у окна. Быстрый взгляд на багровое лицо, дрожащие губы – и жестом показала поставить корзину и подойти.
– Что случилось? – негромко спросила, отложив иглу на подоконник. Туда же отправились штаны, а высохшие руки притянули Тай ближе. Таната пригладила взмокшие кудри. – Рассказывай.
– Я видел… – запыхавшись, Тай замолчала. Продышалась. – Видел. Дана видел. И Ирика видел. И… – огляделась, Йены не обнаружила в комнате. Но голос все равно понизила, боясь, что сестра услышит: – И Мелека. В воде. Они купались.
Таната похолодела.
– И что? – сжала плечи внучки жестче.
– Они без одежды были, – страшным шепотом объяснила Тай. – И у них… Бабушка! Они ведь как кобели!
Таната поперхнулась.
– Тай! Что за выражения!
Тай сдвинула брови.
– Ты сама так собак зовешь.
– До кобелей те мальчишки еще не доросли! – отрезала Таната. – Больше чтобы не слышала…
Тай задергала ее за юбку.
– Но ведь я отличаюсь от них! Ба! У меня ведь нет того висячего хвостика. Это значит, что я как сука?
Таната прикрыла глаза.
– Это значит, что вы ошиблись с мамой?? – Тай тянула юбку бабушки все сильнее. – Бабушка!?
– Сядь! – прикрикнула Таната, подтянув пояс. – И перестань рвать вещи! Сядь немедленно!
Тай от окрика умолкла. Быстро спрятала руки за спину.
– Ошиблись? – осмелилась повторить с надеждой. Тут же напомнила про собаку, которая несколько месяцев звалась Дымом, а потом принесла щенят: – Как с Дымкой?
Таната тяжело вздохнула.
– Сядь, – повторила тише и сама усадила внучку на стул. – И слушай меня внимательно.
Тай слушала. Очень внимательно, не упуская ни единого слова и, содрогаясь от зловещего тона, честно пыталась понять, что хотела втолковать ей бабушка.
Узнавала о суевериях людей, о том, насколько необычны они с сестрой. О мотивах всех запретов, об обрезанных волосах и невозможности носить платья.
– Но почему я? – не выдержала. Несправедливым показалось, что Йена жила как положено девочке, а ей приходилось постоянно выживать и драться, прикидываясь тем, кем не является.
– Потому что сестра твоя задала бы тот же вопрос, будь она на твоем месте, – резонно ответила Таната. – И в той же мере сочла б, что ее обидели напрасно. Понимаешь? – Тай не понимала, но плакать не смела. Вздрогнула от петушиного крика и вогнала огрызки ногтей в свои коленки. – Неважно, кто из вас. Второй было бы несладко в любом случае. И я даже рада, что это ты, потому что ты тверже. Упрямее. Йена давно б уже ревела и пинков получала бы больше. А ты даешь сдачи. Да так даешь, что соседи жаловаться ходят.
Тай приободрилась от похвалы. Ненадолго забылась, после чего опять сникла.
– Я могу стать как Йена? – спросила жалобно.
– Если узнают, нам всем станет худо, – прямо ответила Таната. – За обман. За ложь. Глядя на вас, люди не отличат, кто есть кто. И одну из вас убьют. Понимаешь?
Тай сразу же представила, как Йену топят в корыте как лишнего котенка, и крепко зажмурилась, затрясла головой.
Дверь скрипнула, пропуская сестру. Тай прижала к груди руки, глядя на нее, такую родную, слабую и ничего еще не знающую. Пытающуюся защищать брата изо всех своих сил, ругаясь с мальчишками. Даже с теми, которые ей нравятся.