Храни меня на вираже - стр. 20
«Кому это надо?! Какая тварь разболтала? – поморщилась Настя. – У нас же у всех одна фамилия! И в свидетельстве о рождении чёрным по белому теперь написано: Людмила Кирилловна Мезенова».
Как и обещал Кирилл, девочку он удочерил. Единственное, Люськой её больше не называли.
– Доча, а ну иди сюда, – как-то позвал её Кирилл. – Ты и сама у меня красавица, и имя у тебя красивое – Людмила! Давай мы имя Люся оставим пуделькам и болонкам. А тебя будем звать Людой, Людмилой или Милой. Идёт?
– Идёт! – тут же согласилась девчушка.
– Ну а дома буду звать тебя как прежде – зайкой. Согласна?
– А мама Настя меня котиком зовёт, – доверительно поделилась она секретом.
– То мама, а то я! – важно произнёс Кирилл. – Или ты на зайку не согласна?
– Согласна! – обрадовалась «зайка» и залезла к отцу на колени.
Настя взяла маленькую детскую ладошку в свою.
– Я не буду тебе врать, Мила, я не знаю точно, кто твой отец, – призналась она. – Когда я училась в Москве с твоей мамой, я знала нескольких мужчин, которым очень нравилась мама Рита. Она была красивая, добрая и скромная. Кто из них твой отец, она мне не сказала. Ведь у каждой девочки есть тайны.
– И у тебя? – изумился ребёнок.
– И у меня, – рассмеялась Настя. – А зачем тебе знать про отца? Тебя что-то тревожит?
Людмила не по-детски вздохнула.
– Было бы интересно на него посмотреть, поговорить. И ещё… ребята сказали, что, когда у вас появятся свои дети – у вас же всё равно кто-нибудь когда-нибудь родится, – я вам буду не нужна.
Настя задохнулась о возмущения:
– Дураки ваши ребята! Кто так говорит, тот глуп и жизни не знает! Людмилка, а давай твоего медведя выбросим: он же старый! Вон мы с папой сколько новых красивых игрушек тебе надарили.
Девочка округлила глаза и вцепилась в своего медвежонка, крепко прижав его к груди.
– Ты чего?! – с обидой воскликнула она. – Он же родной!
– Вот и ты для нас родная, как этот медвежонок! – взволнованно произнесла Настя и, посадив на колени, прижала дочь к себе. – Дурашка ты бессонная! Давай-ка лучше будем спать.
Успокоенная девочка облегчённо вздохнула и забралась под одеяло, положив медведя рядом на подушку.
– Сладких снов вам с Мишуткой!
Настя погасила свет и прошла на кухню.
* * *
На следующий день, сказав в редакции, что поехала за материалом, Анастасия Сергеевна Мезенова заглянула в школу. Поговорив с классным руководителем второго «В» класса, она была абсолютно уверена: гнильцо не отсюда – педагог ничего не знал.
«Значит, информацию добыли и растрепали ушлые и дотошные мамашки, – размышляла она. – Кому дорогу перешла моя тихая девочка? Или им, разведёнкам, завидно, что нам с дочерью повезло? Не понимаю…»
После она разыскала школьного психолога и доверительно побеседовала с ней. Женщина обещала помочь. Выйдя из школы, Настя внезапно почувствовала слабость и села на лавочку, чтобы прийти в себя. Её замутило ещё там, у кабинета.
«Бедные дети, и как они учатся здесь по полдня?! Та ещё атмосферка в этих учреждениях!»
Она просидела уже минут двадцать – слабость не проходила.
«Вот нормально бы позавтракала, не было бы сейчас полуобморочного состояния, – ругала она саму себя. – Ребёнка заставляешь, а сама!..»
По утрам Настя не могла себя заставить съесть кашу или омлет: организм ещё спал и напрочь отказывался принимать пищу. Соглашался только на йогурт и кофе с тостом и ломтиком сыра.