Хозяйка темного эльфа - стр. 44

– Подожди. Почему ты не попросил ничего посерьезнее, чем комната и приличное вооружение?

Он замер и бросил на меня вполоборота насмешливый взгляд.

– Например, что? Тебя?

Этот мужчина определенно обладал еще одним магическим даром – заставлял меня краснеть, как никто другой.

– А что если и так? – вызывающе спросила я, чувствуя, как разгораются щеки.

Аштар засмеялся и отвернулся, выходя из зала.

– Глупо просить то, что и так будет твоим.

– Наглец! – успела бросить я ему в спину прежде, чем он скрылся за дверью.

«Тысяча скорпионьих хвостов ему в глотку», – послала я мысленное проклятье, раз эльф уже не мог его слышать.

Но почему-то я ни капельки не злилась.

Только к вечеру я освободилась достаточно, чтобы выбраться из дома. Меня тянуло в Храмовый квартал, в храм Ланоны – сначала помолиться, выплакать богине все переживания ночи и целого дня, в течение которого мне пришлось общаться с семьями погибших охранников, а затем вызвать Хведера, наорать на него и опять пойти молиться Ланоне. Но богине можно было помолиться в любом месте, а прилюдный скандал с Хведером в нашем секретном месте ничему бы не помог. Да и вдобавок в такой час тайного посланника хелсарретских магов в храме было не найти.

По вечерам он занимался «работой» – налаживал связи со знатью и искал, с кем бы заключить выгодный торговый договор от лица «северной торговой гильдии». По большей части эта «работа» состояла в том, что Хведер просачивался на разнообразные праздники и приемы, которые устраивали аристократы, вроде недавней попойки у Элая, либо торчал в популярной таверне возле порта.

Там же он снимал комнату, в которой жил. Это давало Хведеру повод шутить, что он живет на работе и даже спит на ней.

Насчет последнего я бы поспорила. Из-за двери раздавались весьма характерные ритмичные стоны, свидетельствующие, что спать северянин предпочитал с некоей темпераментной девицей, которую ничуть не смущали ни тонкие стены, ни прекрасная слышимость в здании. Сопровождающий меня слуга растерянно замер, ну а я была достаточно расстроена и зла одновременно, чтобы без стеснения толкнуть дверь ногой и с ледяной улыбкой войти в жилище лжеторговца.

Комната была небольшой, но обставленной так, чтобы каждый гость понимал: у хозяина водятся деньги. Тут тебе и сундук с инкрустацией перламутром, и хороший писчий набор на столе, и даже свечи приличные, восковые, а не плошки с маслом или лучины.

Посреди комнаты стояла кровать. Белокожий Хведер лежал на подушках, блаженно прикрыв глаза, а на нем, как на лошади, галопом скакала худосочная девица с грудями не крупнее финика. Каждый прыжок сопровождался бурным и насквозь фальшивым стоном. А при моем громком появлении он и вовсе перешел в визг.

Перепуганная девица не подумала, что с «жеребца» неплохо бы слезть. Кажется, Хведер поначалу и не понял, что его пассия визжит не от экстаза. Во всяком случае, первые мгновения он ничего не делал, а потом догадался открыть глаза, вздрогнул при виде меня и наконец сбросил с себя девицу, сдавленно выругавшись на незнакомом языке.

– Какого демона ты тут делаешь? – рявкнул он наконец на сенавийском.

Я хладнокровно села на один из двух стульев в комнате, нарочито не отводя глаз от двух голых задниц, которые Хведер безуспешно старался спрятать под покрывалом. На двоих ткани катастрофически не хватало.