Хозяйка сладкой тюрьмы - стр. 27
Сонно стоя за прилавком, я пыталась не зевать. Обслуживать клиентов не составляло труда, так что день проходил мирно, пока информация укладывалась в моей голове. Моргнув, я поняла, что в зале наступила тишина, и, когда подняла голову выше, встретилась со сверкающими глазами.
«Старик» был похож на воина, только пришедшего с войны. Сегодня плащ на нём был чистым и опрятным, а узел заменяла изящная брошь с изображенной на ней лодкой. От той клочковатой седой бороды не осталось и следа, на её месте красовалась ухоженная короткая тёмная бородка с небольшой сединой. Глаза смотрели на меня насмешливо, но добро, и я улыбнулась, как будто своему дедушке.
— Теперь-то поприветствуешь меня, как следует, душенька? — улыбается он так, что вокруг глаз собираются морщинки. Он совсем не был похож на того мужчину, что описывался в мифах.
— Добро пожаловать в магазинчик сладостей, Харон, что сегодня будете брать? — поклонилась я паромщику. Услышав это, он рассмеялся во весь голос да так, что все задребезжало.
— Прекрати… прекрати, душенька, тогда и я должен поклониться тебе, — я сделала каменное лицо, а он погладил меня по голове своей большой ладонью, с мозолями от шеста. — Я не собираюсь ничего говорить, но дело твоё. И спасибо тебе, я смог решить свою проблему.
— Да? — подняла я на него дрожащие глаза. — И в чём она была?
— Ох, понимаешь, душа, когда столько лет работаешь с мёртвыми, то уже и забываешь, как выглядят живые, — я киваю, прекрасно понимая это чувство, — в момент отчаяния я увидел дверь и вошёл сюда. И тут стоишь ты, такая сияющая и радостная. Ты, как сахарное облако, как ангел, — я улыбнулась натянуто, но Харон продолжил, — помогла мне понять, что не только я не знаю, что делать с мёртвыми, но и каково им. Они умирают, и лишь монетка у них остается мне за переправу. Ни счастья, ни радости. А попробовав твои конфеты, я возродился и решил, что хоть что-то я могу сделать для них, отправляя в то место, из которого нет пути назад.
— Ты даришь им конфеты? — охнула я, это что-то из ряда вон выходящее. Кто бы мог подумать, что лишь посещение моего магазинчика, настолько изменит мифического мужчину, про которого говорили такое, что сложно поверить в этот бред. Я представляю себе любой диалог так, например, с Изольдой, с которой мы теперь обмениваемся письмами.
«— Изольда, ты не представляешь, кто приходил в мой магазин?
— Кто, оборотни? Так гони их взашей.
— Нет же, Харон. Представляешь?
— У тебя всё в порядке, Летта? Харон в твоём магазине? И что понадобилось перевозчику душ в нём?
— Он теперь дарит конфетки душам!» — представила и покраснела. Боги всех миров и мифов, я не специально.
— Да, иногда стал дарить, — кивает серьезно он, а я выкидываю все дурацкие мысли, потому что понимаю, что для него это действительно важно. — Я ненавидел свою работу. Настолько, насколько возможно. Ненавидел до глубины души. Я — заложник этой ахероновой лодки, но теперь хочу быть хотя бы свободен духом. Спасибо тебе, Розалетта.
Впервые он назвал меня полным именем, и я вздрогнула.
— Это наша последняя встреча? — говорю я тихо, чувствуя разливающуюся пустоту внутри.
— Да, душа, больше я не смогу прийти, как видишь, — я понимала это, но мне все равно становилось грустно, но ты можешь мне писать и отправлять свои сладости.