Хозяйка Северных гор 2 - стр. 47

Мрачные мысли о том, что отец, разочаровавшись в нём, однажды сделает выбор не в его пользу, не отпускали Генри, и он продолжал думать. Он не хотел менять свой образ жизни, но знал точно, что отец, когда вернётся, решит, что он позорит фамилию.

И однажды утром, проснувшись с тяжёлой головой и пересохшим ртом, он получил записку. Бумага была без гербовой печати, почерк тоже был незнакомый, а внутри всего одно предложение:

«Вчера леди Маргарет и граф Джон Честер получили из Рима разрешение на заключение брака.»

Генри не дочитал дол конца и потому не заметил слов «отложенный брак». Его взгляд застыл на фразе «заключение брака». Его дыхание сбилось, и вдруг он услышал, как будто за стеной его комнаты раздался младенческий плач.

Он, как был, выскочил из спальни, напугав слуг. Перед дверью стоял старый дворецкий отца с подносом, ждавший, пока молодой господин ознакомится с письмом, и увидев Генри, всклокоченного, с тёмными кругами под глазами, в мятой грязной рубашке, тот невольно отшатнулся.

— Ты слышал? — спросил Генри хрипло, глядя в пустоту, —кто это был?!

— Милорд? — растерянно уточнил дворецкий.

— Где ребёнок?! — почти выкрикнул он.

— Какой ребёнок, милорд?

Генри замер, в голове шумело, но ни крика, ни плача он больше не слышал, только собственное тяжёлое дыхание. Он понял, что ему послышалось и, осознав это, молодой граф понял, что он больше так не может.

Он не может спать, не может пить, не может жить, пока это возможно, пока где-то в будущем может появиться младенец с именем Честер. Пока существует угроза, что его, первого наследника, лишат его привилегий.

И вдруг пришло решение, что надо исключить саму возможность появления этого ребёнка. И, кажется, он знал, как это сделать.

***

Вечером Генри Честер снова оказался в Весёлом квартале, но сначала он пошёл не туда, где звучал смех и слышался звон бокалов, он свернул в тёмные переулок, когда-то он выручил одного из живущих здесь, заплатив за его голову деньгами отца, и тот пообещал ему неприкосновенность и помощь…, если понадобится.

И, если улица была полна жизни, отовсюду слышались пьяные голоса, пахло жареным луком, то здесь в тёмном переулке было тихо, и не было ни запахов, ни звуков. Здесь не светили фонари, и даже стража здесь старалась не показываться без надобности.

Дом, куда он направился, был старым, но каменным, окна были занавешены. Дверь открылась, как только он постучал, похоже, что его уже ждали, видно отследили, как только он свернул.

— Проходи, лорд, — голос был сиплый, как будто человек был простужен.

Комната, куда провели Генри Честера, была небольшой, тёмной, освещённой одной коптящей свечой. За столом сидел мужчина, лет сорока, с равнодушным лицом, Генри с трудом вспомнил его, с тех пор как они виделись прошёл месяц, но черты лица человека были такими что их сложно было запомнить.

Мужчина не стал вставать, или кланяться, он только кивнул и ткнул пальцем в табурет:

— Садись, лорд, говори, что привело тебя ко мне.

Генри снял плащ и сел, начать говорить отчего-то было невероятно трудно. Мужчина, понимающе усмехнулся, и кивнул кому-то, и вскоре на столе появился кувшин и два глиняных стакана. Генри глотнул из стакана и только потом заговорил:

— Мне нужно, чтобы твои люди убили женщину.

Мужчина заинтересованно подался вперёд: