Хозяйка. Рассказы о людях и нелюдях - стр. 27
– А чем чистишь? – Полюбопытствовала старуха.
– «Утёнком». Разит от него крепко. Мой дурень с похмелья возомнил, что там спирт. А там кислота. Посмотрел бы на этикетку!
– Судьба. Каждый баранчик будет за свою ножку повешен. – Покачала головой Анна Петровна, принесла с кухни пакет с горохом, откинула угол скатерти, высыпала горку, стала перебирать.
– Мы ведь с тобой не чужие. Ты моей матушке сестра двоюродная, уж как она тебя почитает, святая, говорит, ты женщина. Никому в помощи не отказываешь. Я, кроме денег, и сметаны принесла, и яиц три десятка, и сало. – Татьяна стала выкладывать из сумки дары.
– Бесстрашная ты баба, как я посмотрю. – Старуха убрала со стола. Отнесла на кухню горох, вернулась к гостье.
– Так что, поможешь горю? – Не отступалась та.
– Нужен будет клочок от мужниной вещи, фотография. Предавала его земле?
– Сама знаешь, вчера схоронили.
– Я про панихиду. Если поп отпел и землёй могилку посыпали крестообразно – заговор бессилен.
– Не предавала. Не верую в Бога.
– Вот какие времена – в экстрасенсов веруют, в мертвецов ходячих веруют, в чёрного кота и то веруют, а в Бога не веруют.
– Поможешь, бабушка?
Анна Петровна посмотрела на деньги, на продукты – совсем бы впроголодь жила, если бы ворожбой не промышляла.
– А если заметят гостя твоего?
– С кладбища тропинка есть, аккурат через мой огород и во двор, по ней муж ходил траву косить. Авось вернётся самым коротким путём. Никто не заметит.
– Хорошо. Жди. – Резко оборвала старуха.
– Боязно, конечно. – Призналась Татьяна. – Ты бы закляла его, чтоб меня слушался.
Старуха хмыкнула. Поплелась в соседнюю комнату.
Татьяна с любопытством смотрела на красный угол, где обычно, обрамлённые вышитыми полотенцами, у сельчан висят иконы. Полотенца были плотно сдвинуты. Что там за образа? Неужто и у колдуньи иконы, как у всех? Или там черти намалёваны? Татьяна встала и бесшумно шмыгнула в угол, отодвинула край полотенца. В углу не было ничего, и угла не было – вместо него дыра, обугленная по краям. Татьяна шарахнулась обратно, присела за стол. Помнится, слышала в детстве про огненного змея, который ведьм навещает.
Старуха вернулась, подала Татьяне скомканный поясок:
– Надень и не снимай, там слова вышиты обережные.
Когда родственница ушла, Анна Петровна достала из шкафа ветхую книгу в кожаной обложке, нашла заговор, совет, что нужно для дела, и пошла резать петуха, поскольку без крови не обойтись – жизнью за жизнь платят.
Через несколько дней встретила возле магазина Татьяну. Та шла бодро, колдунье улыбнулась льстиво, поклонилась низко. И Анна Петровна решила, что муж её навещает. А поскольку и она не была лишена любопытства, то решила посмотреть, как живёт Татьяна с мертвецом.
Стоял тихий ноябрьский вечер. Анна Петровна надела пальто, накинула поверх ситцевой косынки шерстяную шаль, сунула ноги в меховые чёботы. Взяла толстую кленовую дубину – отгонять собак. И вышла на улицу. Луна светила ярко. Вызвездило к морозу. Улица, чистая, красивая, в последние годы обезлюдела и редко где горели лампы за шторами.
Анна Петровна медленно двинулась к Татьяниному дому. Когда приблизилась, уловила стук. Глухие, размеренные удары. Анне Петровне отчего-то представилось, что к испуганной Татьяне ломится мертвец, и она стала поспешно припоминать, как усмирить такого буяна.