Хозяйка хищного сада - стр. 28
Нет, не подойдет. Они больше никогда мне не поверят.
Я попыталась взять фрукт на пинцете. Протянула руку, примерилась, надеясь, что зрители не знакомы со свойствами ароматного плода, взяла пинцет и почувствовала, что драконофрукт вот-вот ускользнет вниз, на землю.
И у меня вряд ли будет еще время отправить Ковальски на второй круг. Как только козломуж увидит, что делает фрукт, когда падает на землю, мне крышка.
Поэтому, когда фрукт выскользнул из пинцета, я поймала его рукой. Ощутила жгучую, невероятную боль, словно коснулась пламени, и с наслаждением запульнула драконофрукт в бывшего.
Тот не ожидал подлянки и пропустил удар. Фрукт попал ему прямо в грудь, растекся густой кляксой и стал пузыриться.
– Что делаешь? Что за детские выходки?
В борьбе за жизнь все средства хороши.
Я посмотрела на свою руку. Она была красной, на ней появлись волдыри.
Черт. Рабочая рука же.
Когда бывший понял, что фрукт проел одежду и добрался до кожи, он стал орать и снимать с себя слои ткани.
– А-а-а! Что это за хрень? А-а-а! Жжет! Сделайте что-нибудь!
Маги метнули в меня злой взгляд, но без приказа не атаковали. Рыжая Присцилла же, махая руками в воздухе, кудахтала вокруг любовника.
И я воспользовалась заминкой. Нужно было дожимать:
– У меня наготове целый сад таких фруктов. Ты не выйдешь из Заболотья, Теор, если посмеешь меня отсюда увозить силой. Мой отряд воронов обстреляет ими сверху.
Муженек слушал меня в пол уха. Он сорвал с себя верх, оставшись топлес, и я видела, как фиолетовое пятно фрукта проедает кожу в районе солнечного сплетения. Его пытались смазать остатками одежды маги, Присциллу же хватило только на причитания – свои нежные ручонки она держала подальше от любовника.
Я не спрашивала у Ковальски про противоядие. Мне не нужно было, чтобы враги получили знания, как мне противостоять. И хоть я чувствовала себя плохой от подобного поступка, на чаше весов была моя жизнь, а моим врагом был беспринципный мужик, который хотел скормить меня росянкам и заведший любовницу.
Я обернулась и посмотрела на Фарха. Мне была интересна его реакция, хотя я в нем разочаровалась.
Он смотрел на меня едва склонив голову на бок, при этом выражение его лица едва заметно изменилось. Линия подбородка стала чуть ниже, рот едва приоткрылся, а глаза чуть-чуть расширились.
Руку саднило, и я поморщилась. Взгляд Фарха остановился на ожогах, и он осуждающе стиснул челюсть.
Я повернулась к козломужу. Он как раз избавился от остатков фрукта на себе и оценивал огромный волдырь посередине груди.
– Генерал, что стоите? – кричала Присцилла.
Фарх на нее даже не взглянул. Ну, хоть что-то.
– Нам снять ее, господин? – спросили маги, и я напряглась.
Напряглись и лозы, что оплетали ворота. Кончики их встали готовыми к прыжку змеями, готовые метнуться к врагу.
– Ещё стоите? Я вам за что плачу? Поджарить ее! – рявкает бывший и злобно смотрит на меня.
Маги тут же поворачиваются ко мне, подняв руки.
А вот это плохо. Очень плохо.
– Кажется, одного фрукта тебе показалось мало? – нервно спрашиваю я.
А сама выбираю положение поудобней на воротах, чтобы в случае чего отклониться от струи. И без того твердое железо, казалось, становится еще неудобней.
Неожиданно позади слышу шум крыльев. Быстро оборачиваюсь, чтобы не пропустить атаку, и вижу дракона размером с оранжерею по соседству. Черный, опасный, он медленно подходит к воротам и кладет голову рядом со мной, поворачивая ее в сторону магов.