Хозяйка хищного сада - стр. 24

– Это свалка! Какой муж отправит сюда свою жену? – неожиданно рычит он.

И тут ворон влетает через дыры в крыше и кричит:

– Караул!

– Кого еще нелегкая принесла? Растения? – спрашиваю я.

Ворон улетает, оставляя нас в неведении.

Фарх мгновенно напрягается.

Мы спускаемся вниз. Выходим на крыльцо.

Заболотье гудит возмущением. Лианы на воротах извиваются в воздухе змеями, что почувствовали угрозу, и идет она извне. Местные росянки клацали зелеными челюстями в сторону густой зелени, шуршали листьями заросли плюща.

– Что это? – тихим, но полным страха голосом, спрашивает Киара.

Что-то страшное приближается к особняку.

Мне даже кажется, что я слышу едва уловимый писк растений, что кричат от боли. И это поднимает во мне волну возмущения.

Кто еще издевается над бедной растительностью? Огромные хищники? Мега-насекомые? Магическая раса?

Я уже не знала, что предположить. Шум нарастал. Нервы натягивались все сильнее.

Фарх же стоит рядом с видом, словно наблюдает за ползающей мухой – верх спокойствия.

– Ковальски, ты можешь слетать на разведку? – беспокойно спрашиваю я у ворона.

Он кивает и летит над Заболотьем, а возвращается спустя минуту.

– Чужаки! – отчитывается Ковальски.

– Драконы? Звери? – предполагаю я, косясь на Фарха.

Ворон мотает головой и говорит:

– Страшнее. Люди.

Действительно. Пострашнее драконов и зверей будут. Уж мне-то не знать.

Я захожу в дом и беру грабли. Киара, глядя на меня, вооружается шваброй.  Ковальски думает-думает, да берет в клюв садовый пинцет.

Такой командой мы идем к воротам.

Фарх смотрит на меня, и его брови медленно ползут вверх.

Кажется, я вызываю у него больше эмоций, чем приближающийся враг. А я мелочно радуюсь, что на нашей стороне дракон.

Удивительно, но плющ с забора начинает переползать на кованые прутья, все больше закрывая обзор, пока не поглощает зеленью ворота. Фарх отходит вплотную к колонне, к которой прикреплены ворота, встает наготове.

Мы не видим ничего. Зато я слышу звук, очень похожий на то, когда нажимаешь на ручной огнетушитель – что-то среднее между шипением и разбросом жидкости под давлением. Правда, к этому еще добавляется странный треск.

Растения уже не пищат – они визжат прямо за воротами так, что по коже бегут мурашки. И когда плющ начинает исчезать под действием огненной струи снаружи, я заношу грабли в воздухе.

И вижу в образовавшееся окошко козломужа с рыжей, что ждет, пока двое подручных выжгут пламенем путь.

– Прекрати немедленно! – кричу я, не в силах больше слышать, как страдают растения.

Явился не запылился.

И чего приперся? Собрать мои кости и с достоинством их похоронить, пустив скупую слезу?

Муженек смотрит на меня через зеленое окно в воротах диаметром метр.

– Ты жива.

– Звучит разочарованно.

Фарх притаился так, что его не видно незваным гостям. И вид у него такой, словно последнее, чему он хочет быть свидетелем – так это супружеской ссоры.

Мы с козломужем берем паузу и смотрим друг на друга. Я вижу, как поднимаются его брови, когда он видит, насколько коротко я обрезала платье.

И я вчера посчитала его красивым? Сейчас вижу лишь гнилую натуру. То, как льнет к его руке рыжая вообще выше моего понимания.

Это при живой-то жене!

– Давай разведемся! – Кричу я и стучу черенком граблей о землю.

Фарх широко распахивает глаза. Козломуж удивляется еще больше. Переводит взгляд от моих ног к лицу и спрашивает: