Хозяин тайги - стр. 26
— А может, Петька?
— Да ну тебя! Он бы как петух утром перед окнами ходил!
Бабульки перебивали друг друга и всё перебирали парней и молодых мужчин, которые еще остались в деревне, а Гром мрачнел с каждым их словом всё больше и больше.
Больше он не улыбался.
Напротив, хмурил брови и чувствовал, как рокот негодования зарождается в груди, что было малоприятно.
Однажды в порыве ярости он разнес собственный дом, хотя тот был добротный и большой.
Когда пришел в себя, то первым делом увидел недовольного Бурана, который сидел на верхушке сломанной крыши весь в опилках и кусках дерева, глядя на него так, что, наверное, кинулся бы драться, если бы не должен был защищать Грома ценой собственной жизни.
От того дома остался нетронутым только фундамент.
На нем они потом и построили новый дом через несколько месяцев. В нем сейчас и жили.
А вдруг Гуля послушает бабушек и решит, что ей помогает кто-то из местных мужчин?
Мысль об этом испортила настроение медведя так, что он рыкнул себе под нос, но получилось всё равно достаточно громко — собаки в деревне услышали и начали лаять.
Не то чтобы она была его девушкой, но делить ее он ни с кем не хотел!
Поэтому дулся и рычал, пока Гуля поила чаем бабушек и жарила на всех рыбу, растопив печь вновь привезенными дровами, а сам думал о том, что пора показывать себя, пока на горизонте не появился еще кто-то.
Он ведь себя хорошо знал и понимал, что если кто-то посмеет замелькать перед глазами девушки, то жить ему останется крайне мало: как пойдет в лес, там пропадает и сгинет. Совершенно случайно, конечно же.
К тому моменту, когда бабушки-болтушки вышли из дома Гули и девушка осталась одна, Гром нервно пригладил свои длинные волосы, собранные в шишку на затылке, и даже причесал пальцами бороду, чувствуя, что вспотел от собственного решения пойти к ней в дом и… в общем, просто пообщаться!
Ну а что?
Он же говорил, что придет на чай позже!
А тут и повод был: он проходил мимо и неожиданно вспомнил про нее!
Очень неожиданно, ага.
И наверняка где-то посреди разговора она решит накормить его рыбой, как настоящая радушная хозяйка, а он невзначай скажет, что ловить ее совсем не сложно.
И он даже может научить ее, если Гуля, конечно, захочет этого.
А потом всё встанет на свои места, и девушке не придется думать о том, что ее подкармливает кто-то из местных мужчин в деревне.
Гром уж даже придумал, как пойдет их разговор, когда медленно поднялся со своего насиженного места и стал спускаться вниз по полю, направляясь в сторону деревни.
Всё должно было пройти просто идеально, по его скромной задумке, да и само дело было нехитрое — прийти и начать говорить.
Но сердце стучало глухо и волнительно, давая понять, что даже такие простые вещи в отношении этой девушки кусают его за живое.
Теперь Гром думал, что, может быть, и не так плохо было то, что ее дом был последним жилым: никто не увидит, как в гости к ней начнет ходить один большой волосатый мужчина. Лесник.
То, что он придет еще не один раз, мужчина уже знал заранее.
Бабушки уже ушли достаточно далеко и явно не собирались возвращаться, когда Гром подошел к дому, прислушиваясь к тому, что делала девушка, и чуть нахмурился, потому что услышал всплеск воды.
Суп собралась варить? Или посуду мыла?
Он и сам не знал, какой черт понес его не на порог, чтобы постучаться в более или менее целую дверь, а к крайнему окну, где занавески были распахнуты и пропускали солнечный свет.