Хозяин Сакарин. Цикл «Обмен мирами». Книга вторая - стр. 13

Повисла тишина, которую прервал стук в дверь. Секундой позже в нее заглянула мохнатая морда Рины. Кайра, как всегда, чуть сутулая, в юбке из грубой ткани до колен на широком поясе (она вешала на него кошель и прочие вещи), вошла в кабинет и окинула взглядом присутствующих.

– Проводите мозговой штиль? – когда чужеземка и асфир отсмеялись, большая белая кошка продолжила: – Темный, Адмирал17 утомил меня, спрашивая, когда ты разбудишь Диану18.

Хозяин дома вздохнул и задумчиво поднял глаза к сводчатому потолку кабинета.

– Думаю, время пришло…

Юг Адаламена утопал в зелени земель, принадлежавших асфирам – народу, близкому к земле и бережно хранившему многовековые традиции, подчеркивающие их единство с природой и существами, сути которых не могла постичь даже Митра. Избранная, легенда, защитница Тала, она стояла на террасе поместья, когда-то принадлежавшего ее семье. Митре пришлось продать его: она понимала, что с тех пор, как велением духов ей досталась мучительно долгая жизнь, дверь к обычным радостям закрылась навсегда. Ей больше не завести себе сада, не водить дружбы с соседями, не разделить с возлюбленным старость. Над Изои, к числу которых она относилась уже восьмой десяток лет, время не имело власти. Ее обычное, физическое тело начинало стареть лишь тогда, когда защитница покидала его. Невидимый, когда нужно, неосязаемый и неуязвимый образ девушки с рогатым черепом животного вместо головы был всесилен. Сбрасывая смертную плоть, словно одежду, она начинала слышать голоса соплеменников, зовущих на помощь. Вездесущие, бесконечные, мучительно болезненные крики протыкали каждую ее клеточку, словно отравленные иглы.

На всем континенте было немного таких, как она, и существование Изои держалось в тайне. Хотя с ее внешностью оставаться незамеченной было практически невозможно. Асфиры очень редко оказываются альбиносами. Митра же обладала белыми, как молоко, волосами и ресницами, обрамляющими серые, словно зола, глаза, рассеченные полоской зрачка. Защитница наслаждалась своей уникальностью, сознательно подчеркивая ее. Так, на фарфоровой коже всегда горели красные, словно лепестки розы, губы. В своих легких и пышных, неизменно белых одеждах, расшитых серебром, девушка была похожа на изящное перо. И на них, словно брызги крови, виднелись украшения из алых кораллов.

Некоторое время назад духи, живущие в плачущих деревьях19, послали защитницу помочь чужакам. Незваные гости северных земель знали, кто она, да только не спешили расшаркиваться перед древней легендой. Когда-то давно Митра ехала с караваном в Тал Медина, возвращаясь с восточных земель, и ее лодо охранял особенный темный – личный головорез императора, глава боевых магов альянса. Он бился с таким равнодушием на лице, будто сам являлся бессмертным, утомленным поединками Изои. Темный напомнил защитнице ее саму: жестокую и отравленную силой и одиночеством. И вот не так давно он снова появился на ее пути. Пара асфиров привела его искать помощи Изои, и маг получил благословение священных рощ. Никогда раньше духи плачущих деревьев не давали силу мужчине, тем более чужаку! Тальмеру! Магу! Секрет темного не давал ей покоя. И духи раскрыли его.

Самыми жестокими и сильными существами на Адаламене считались демоны. Никто не знал точно, откуда они происходили. Невоплощенные демоны были привязаны к месту, пребывая там в виде бесплотной сущности, способной вытягивать и поглощать магические и жизненные силы. Наполнившись ими, демоны выталкивали любое существо из тела. Воплотившись, они могли менять плоть, превращаясь в жутких чудовищ, несущих разрушения, смерть, насилие всему живому. Мало кому удавалось выжить после встречи с демоном, но мать Андре, боевой маг севера, не только смогла спастись: она сохранила дитя, появившееся на свет от этого ужасного союза. С ранних лет вынужденный скрывать от всех заключенную в нем силу демона, мальчик учился контролировать ее и превратил в сокрушительное оружие, призванное не отнимать жизнь, а служить во спасение. Однако Митра была уверена, что монстр, заточенный в темнице навязанных принципов, как и прежде, желает выбраться на свободу. И маг это знает, поэтому, как и она, скрытен и нелюдим. Их суть едина, они оба чудовища, жестокие и всесильные, которых удерживают на поводке субъективного добра и морали, а платой становится молчание и одиночество. Защитница ждала встречи с Андре как чего-то судьбоносного, что сорвет эти оковы – и два монстра, узнав себе подобного, вырвутся на свободу. Нет, конечно, защитница давно не верила в любовь, не переживая ни к кому из даже малозначительной привязанности, поэтому ей было безразлично, даже если он уродлив или стар. И даже если бы маг не разделил с ней вечность, то мог дать дитя – сильнейшее существо, которое Митра воспитала бы без всей этой моралистической чепухи, берущее то, что ему надо, столько раз, сколько пожелает. Любые тела, любые жизни. И никакие духи не стояли бы над ним.