Хозяин пустоши - стр. 42

Фостер, не выдержав, сухо и злобно усмехается, глядя на нее в упор.

– Уж поверь, ты идеально подходишь на эту роль.

– Почему ты? – перебиваю я, сдерживая гнев. – Почему именно тебе поручено передать сообщение, которое по логике должно было быть засекречено и доставлено по внутреннему каналу? Или хотя бы через доверенное командование?

– Потому что я и есть доверенное командование, – без колебаний отвечает Белова.

Мика ухмыляется, но на этот раз воздерживается от прямой агрессии. Осмысливая услышанное, я пристально изучаю сидящую напротив женщину, вглядываясь в каждую линию лица, пытаясь найти ложь, паническую тень, дрожь в зрачках, но вижу только спокойствие и усталость.

– Что именно ты должна мне передать? – прищурившись, уточняю я. Мне больше не нужны обтекаемые формулировки. Только прямые факты.

Не разрывая зрительного контакта, Лена медленно подаётся вперёд, упирая локти в колени. В её движениях ощущается непреклонная твердость, выработанная годами службы.

– Архивный модуль, – отчётливо докладывает она. – Сегмент из внутреннего реестра Улья. Копирование осуществлялось вручную, по протоколу вне сети.

– При задержании тебя досматривали, – рявкает Фостер, ставя под сомнения ее слова. – С полным соблюдением норм. Никаких устройств при тебе не нашли.

Лена чуть склоняет голову, не сводя взгляда с моего лица. Микаэля с начала допроса она упорно игнорирует, чем вызывает еще большее недоверие и предвзятость с его стороны.

– Потому что вы искали не там. Носитель встроен в ампулу термостабилизатора в левое предплечье, ближе к венозной связке. Он незаметен при стандартном сканировании и не вызывает отклика при поверхностной проверке, – ровным тоном сообщает Лена.

Я напряженно сжимаю челюсть. В голове, как по старому картографическому интерфейсу, просчитываются возможные маршруты и последствия.

– Фостер, отведи полковника в медотсек. Пусть срочно извлекут накопитель. Затем сразу обратно, – произношу четко, как приказ на боевой операции под огнём.

Микаэль смотрит на меня с тем выражением, что обычно бывает у сапёра, которому под ноги бросили мину. Не возражает, это не его стиль. Вместо этого он грубовато хватает Елену за локоть, вытаскивая ее из кресла, и быстро тащит к выходу. Дверь скользит в сторону с металлическим шорохом, и они исчезают в коридоре.

Проходит чуть более десяти минут. Хронометр на стене отмеряет секунды с бездушной точностью, а я чувствую, как стрелки словно продавливают виски изнутри. В голове выстраиваются вероятные исходы различных событий. Не стандартные сценарии, а боевые расклады, и каждый с оговоркой: если Белова врёт… Опыт подсказывает, что ничего исключать нельзя. Елена может быть как ложной приманкой, так и последней попыткой моего отца вступить в контакт. А может, всё проще и грязнее: она является вирусным трояном, зашитым в сердце системы, архивом-ловушкой с отложенным активационным протоколом.

Белова утверждает, что прибыла по прямому приказу президента с заданием передать мне архив. Если это правда, значит, отец все эти годы знал, что я жив. Зачем тогда была нужна легенда о моей гибели, аккуратно разложенная по ячейкам официальной пропаганды? Более того, если Лена действительно выполняет приказ президента, выходит он знал, что на эсминце готовится диверсия. Вопрос: откуда? Кто дал наводку? Почему именно в этот момент, когда Одинцов исчез с радаров? Совпадение? Вряд ли. Такие совпадения, как неразорвавшиеся снаряды, – если не учтёшь, тебе конец.