Хозяин "Логова" - стр. 39
- Стоять на месте! – отреагировала взбалмошная дамочка. Вот только ни ее тон, ни агрессивность не возымели воздействия, ибо не шли ни в какое сравнение с моими.
Воины разбили строй, а затем беспрекословно подчинились и следующим командам: вывести всех из спальни, закрыть двери, развернуть кресло и подать мне халат. Я облачилась в шелк с особым удовольствием, потому что тариец не просто подал обозначенный предмет одежды, он его развернул и придержал, помогая надеть. Под ненавидящим взглядом визитерши, я медленно завязала поясок, заняла кресло и попросила охрану удалиться за дверь.
- Это все ваши пожелания? – с поклоном уточнил главный из них, окончательно отдавая себя в мое распоряжение. Неожиданный поворот, я замешкалась с ответом. Но короткий взгляд тарийца на перстень, моментально все объяснил. Камень реликвии уже не был красным, он был золотым и судя по блеску – довольным.
- Не пропускайте никого кроме хранителя, - воспользовалась я уступкой и не пожалела. Дамочка, оставшаяся без охраны и поддержки, вдруг взвизгнула и зашипела рассерженной кошкой:
- Как вы смеете?! Как смеете подчиняться ей!
Воин что-то тихо ответил, тарийка потрясенно застыла, а хранитель рода уже была тут как тут.
- Я тобой горжусь, - шепнула мне тростиночка и с воодушевлением поинтересовалась: - Как размажем эту истеричку? – с радостью услышала изумленный вздох гостьи, добавила: - То есть… чего изволите, дрожайшая Торика ЭлЛорвил Дори хранительница реликвии покорительница стражей?
- Предоставь мне все документы на имя мадам…
- Эонка Линг Дори, - мне протянули книгу рода, открытую на нужном листе.
И пока эта сама Эонка хватала ртом воздух и сжимала кулаки, я с удовольствием прочитала ее занятную биографию, отметив между делом, что с жалобами к главе рода она обращается уже двадцать четвертый раз и это за неполные десять лет брака с дважды вдовцом Аргашем Дори.
Жизнь у тарийки была не сахар, но судя по записям, подсаливала она ее сама.
Эонка Линг четвертая дочь разорившегося баронета в свои семнадцать лет была рада выскочить замуж за превосходящего ее по возрасту и состоянию мужчину. И так уверовала в свою удачу, что решила отсудить часть земель у собственного отца. Якобы он не додал ей приданного. Подняла бучу, рассорилась с собственной семьей, проиграла на слушании, но не отчаялась. В следующие два года она судилась с сестрами и братом, коему только исполнилось пятнадцать лет. Предметом притязаний оказалась конюшня и два скаковых жеребца, подаренных пареньку ее супругом Аргашем Дори.
Перерыв в потоке судебных разборок пришелся на беременность Эонки и длился ровно двенадцать месяцев. Однако, как не чаяли родные, материнство склочницу не успокоило, а приободрило. Теперь она сыпала обвинениями и на мужа, чья тяга к продолжению рода испортила ей не только фигуру, но и жизнь. Несчастный и пристыженный Аргаш держался целых два года, прежде чем принял непосильное решение все исправить или же прекратить. Именно с этого момента в привычном перечне жалоб на невнимание супруга, транжирство и поддержку состарившейся четы Линг появилось первое обвинение в попытке убийства. Все последующие сводились к тому же, так что я не ожидала услышать ничего нового от этой без сомнений красивой и столь же недалекой особы.