Хозяин "Логова" - стр. 18
- Плюс, твою завесу воспоминаний потревожило, - добавил воин словно бы нехотя.
- Калекой не стала… и на том спасибо, - вновь попыталась взять себя в руки и не пырнуть му-ж-жа вилкой.
- И усыпило на несколько дней, - завершил мерзавец Дори и забрал у меня вилку. - Но! Это единственная плохая новость. А хороших намного больше. Первая – глубокий сон способствовал полному заживлению твоих ожогов, вторая – я тебя не упустил и не дал забыться на куда более долгий срок, третья – все видели, как я явился во время обряда, бросился на помощь родной жене и получил огненное крещение.
Я решительно не понимала его радости.
- И что хорошего? Теперь все думают, что я несостоявшаяся убийца.
- Пустяк, в нашем роду каждый третий мечтает убить супруга, ты не исключение.
– Действительно, не зря же в борьбе за реликвию у вас вырезают всех первенцев.
- И не только первенцев, - воин разлил по чашкам кофе и, прихлебнув из своей, заявил: - К слову, не у вас, а у нас. Согласно бумагам ты не первый год Дори, пора бы уже привыкнуть, – не давая мне возразить, продолжил: - А плюс нападения в том, что мне не придется прятать изменения во внешности, называть себя Талликом и показывать метку имени на спине. Я умер на их глазах под огнем Златогривого. И возродился, став Инваго.
Я покивала, во всем с ним соглашаясь.
- Да-да, отрадно слышать, но, - значительная пауза и укол: - Ничего из вышеперечисленного не объясняет твое пятилетнее молчание. Ты ведь ни одного письма не отправил домой.
И мне досталась широкая уверенная и весьма ироничная улыбка, с которой тариец медленно произнес:
- Я - Инваго Дори, глава рода Дори, восставший из огня и вынесший из него жену, женщину, которую я люблю и вижу матерью своих детей, мою Волчицу, мое сердце, – на этом невероятно сильном по эмоциональному накалу месте, он внимательно посмотрел на меня, не дождался никакой реакции и уже более беззаботно ответил: - Они не имели права отрекать тебя от рода. Искать меня да, отлучать тебя без моего на то согласия – нет.
- Но это был приказ короля, - припомнила я слова Горного, - в связи со сложной политической ситуацией и возможностью свержения правящей ветви.
- А мне все равно. Я нынче возмущенно-негодующий глава рода. Задавать мне вопросы можешь только ты, по праву жены, и Оргес IV. Но тебе не интересно, - вдруг ни с того ни с сего укорил он, - а король, как это ни удивительно, ничего не помнит. Ни номера отряда, ни цели похода, ни собственного приказа оборвать переписку с родными.
- Совсем ничего? – удивилась я.
- Это крайне удобная забывчивость. Не осталось никаких документов. Если бы мама и Хран, то есть на тот момент Вивьен, еще не ушедшая в отпуск, не нашли меня в списках добровольцев, никто бы не вспомнил о сорока пропавших воинах. Впрочем, и это Его Величество пожелал скрыть, расплатившись дальней заставой.
Инваго замолчал, в очередной раз чего-то выжидая, я же с головой окунулась в воспоминания. Когда заезжие купцы впервые сообщили о заключении мира с Тарией и решении нашего короля, я не поверила. Какой дурак согласится назвать себя проигравшим и вручить Оргесу IV северный залив? Из-за этой мрази возжелавшей захватить выход к южному морю, погибли сотни тысяч вдовийцев, исчезли десятки городов и деревень. А некогда прекрасные территории зацвели черными маками из-за павших в сражениях магов. Я злилась и не понимала, как можно было отдать свои земли убийцам, как можно было не забрать оттуда людей. Я предвидела, что многие сбегут с побережья к заставам. Я готовилась хоть кого-то скрыть. Но не прошло недели, в «Логово» явилось двенадцать постояльцев с доброй вестью и дарственной Оргеса IV на руках.