Хозяин Амура - стр. 36

– Осенью мы пошлем небольшой отряд всадников, чтобы захватить и увести одного из варварских князей солонского племени. Он наш данник, – сказал будто бы через силу. – Мы заберем его и его людей, после чего сможем вести переговоры. Но вы должны уступить силе империи Цин. Вы должны уйти за Амур, такова воля Неба! – снова повторил он, на сей раз с холодной яростью. – У Цин много солдат, мы заставим вас уйти с земли наших данников. Вы не будете их более тревожить!

– На этом следует закончить переговоры, если у вас нет более здравомыслящего чиновника, – предложил сунгарийский воевода. – Хэчунь, а как зовут этого князя солонов?

– Зачем вам знать это? – нехотя, после долгой паузы ответил маньчжур. – Его недостойное имя звучит как Ботога.

– Но этот князь подчинен мне! – возразил Игорь. – Я не отдам его вам!

После этих слов варвара маньчжур молча встал и, пройдя мимо расступившихся соплеменников, направился к заводи. Остальные так же молча, лишь шелестя полами длинных одежд, проследовали за ним.

– ...Если завтра они не предоставят следующего, более гибкого переговорщика, – говорил на спешно собранном совещании Матусевич, – то будем принуждать их уйти.

– А если не захотят? – проговорил Лавкай. – Они упрямы. Они могут просто тянуть время.

– Заставим! – уверенно произнес капитан «Солона». – У меня на палубе есть несколько убойных аргументов.

– Лавкай, отправь к Ботоге сотню воинов, да с толковым офицером. Пусть отведут его и его семью в безопасное место.

– Будет сделано! – склонил голову даур.

Вдруг с палубы послышались тревожные крики матросов, а вскоре в дверь капитанской каюты застучали, и едва один из лейтенантов-артиллеристов открыл дверь, как в нее чуть ли не кубарем вкатился мальчишка-нанаец.

Сирота, взятый в одном из селений и теперь служивший юнгой на канонерке, округлив глаза, выпалил:

– На связь вышла передовая застава! Замечены следы конного отряда маньчжуров! Более тысячи всадников!

– Что?! – в унисон воскликнули офицеры и, тут же разобрав оружие, повыскакивали наружу.

– Вот, товарищ воевода! – Матрос, один из молодых переселенцев с Ангары, вручил Игорю бумагу, исписанную радистом.

Впившись взглядом в убористый почерк, Матусевич напряженно читал сообщение с заставы.

– Пушки к бою! – рявкнул он спустя несколько мгновений. – Лавкай! Людей в бронь, готовиться к сшибке!

Первый более-менее крупный населенный пункт на Амуре – городок Умлекан – после мрачного Нерчинска показался Ярику довольно симпатичным. Слишком симпатичным, до скукоты. В похожем же, по словам отца, на трудовой лагерь Нерчинском поселении можно было поглазеть на грязных и усталых пленных маньчжур, на поверку оказавшихся китайцами, монголами и кем-то еще, когда те брели до своего барака в окружении молчаливых казаков и бурят на рудоплавильные печи, чей дым только добавлял мрачности этому месту, окруженному рекой и высокими сопками. В Умлекане все оказалось стандартным – как на самой Ангаре. То же картофельное поле, начинающееся близ самого поселка, окруженного где частоколом, а где глухими стенами домов. Въезжаешь в ворота, по разным сторонам которых стоит по небольшой наблюдательной башенке с переходом между ними, и попадаешь на прямую улицу, ведущую к центру, своего рода мини-кремлю. Там находилась резиденция даурского князя Ивана – номинального главы края, но без особенных полномочий. Главной его задачей было склонение колеблющихся амурских князьков к принятию подданства Сибирской Руси. Он полностью понимал роль, отведенную ему ангарскими пришельцами, и, похоже, смирился с нею. Благо работа его продвигалась весьма успешно.