Хоупфул - стр. 19

Сам американец говорил меньше, но по существу. Он утверждал, что Россию у них любят. Хотя скорее всего, так бы сказал любой человек, находящийся в гостях на чужой земле. А произнесенное пусть и весьма дружелюбно, но с пугающим российским акцентом «Хау ду ю лайк раша» где-нибудь на улице не предусматривает никакого другого ответа, кроме положительного. Но верить и обманываться всегда приятно.

А еще им нравится Путин. Хотя ничего удивительного. В их представлении Путин – это оголенный по пояс, миролюбивого вида мужчина, который едет куда-то на лошади. Вероятно, в российский аналог Белого дома. А может, он просто решил проехаться по своим владениям или заскочить в какой-нибудь уездный город – проведать чиновников.

Напоследок они крепко пожали друг другу руки. Американец честно признался, что у них, в Америке, все давно знают, что в России нет медведей и балалаек на улице, а Женя честно соврал, что у них, в России, все давно знают, что в Америке нет расизма и половина населения страны не страдает ожирением.

Свои первые «серьезные» деньги он помнил хорошо. Как-то в детстве дедушка подарил ему 20 долларов – две купюры по 10. Большие для ребенка деньги, даже по старому курсу. Пока Женя держал их в руках и рассматривал одухотворенную и будто слегка встревоженную физиономию Александра Гамильтона, дедушка посоветовал сохранить их на удачу, положив в отдельный отсек кошелька. Кошелька у Жени, конечно, не было, о чем он сразу напомнил деду – но как оказалось, кошелек был вторым и основным подарком, идущим в комплекте к первому. Дедушкина манера превратить обычное поздравление в номер с неожиданной развязкой всегда нравилась Жене.

Кожаный кошелек приятно тяжелил уличные шорты и школьные брюки – Женя еще не знал слова «солидность», но уже не сомневался, что этот мужской атрибут сделает его на порядок взрослее ровесников.

Звенящие пятирублевки теперь не вылетали при беге, а спокойно лежали себе в отдельном кармашке кошелька, под защитой серебряной заклепки.

Что касается тех 20 долларов, то принесли они удачу гораздо раньше, чем пророчил дедушка – если быть точным, то уже на следующий вечер, когда Женя обменял их в ближайшем банке на родные и легко используемые в обороте рубли.

Послужил тому совет старшеклассника, который не только раскрыл значение таких непонятных слов, как «валюта» и «курс доллара», но и взял весьма символическую – с его слов – плату за финансовую консультацию.

Так уж вышло, что за отсутствием денег, и как следствие, ненадобностью кошелек был продан через пару дней тому же предприимчивому старшекласснику за какие-то смешные деньги, о чем Женя очень сильно жалел уже через пару часов. Но скрепленная мужским рукопожатием сделка в присутствии свидетелей-одноклассников быть оспорена уже не могла.

Правда, еще больше пожалел он об этом вечером, когда вся семья, включая гостей и приехавших родственников, собралась за семейным столом, чтобы отметить прошедший Женин день рождения. Прозвучавшее громом среди ясного неба бабушкино «Жень, а ну-ка покажи тете Тане, что тебе дедушка подарил» и устремленные на него взгляды присутствующих заставили его не только подавиться апельсиновым соком, но и начать жалеть, что он не может, взмахнув скатертью, исчезнуть, как Амаяк Акопян из бабушкиного телевизора. Он был даже не против изобразить средней серьезности сердечный приступ – все что угодно, лишь бы отвлечь всех присутствующих от нежелательной темы разговора.