Размер шрифта
-
+
Хорошо любить поэта / И кого-нибудь «исчо» - стр. 9
Такая, мой друг, получилась идиллия,
Идиллия скромная, средней руки.
И нет в ней богатства, и нет изобилия,
Но есть мемуары и есть дневники.
Осень
Мимо нас промчалось лето,
На бегу махнув рукой.
Может быть, на свете где-то
Есть и счастье, и покой.
С каждым днём погода хуже,
Грязь и слякоть во дворе.
Депрессуха и к тому же
Камни в жёлчном пузыре.
Съесть бы вдоволь фуа-гра
И послать тоску на фи́г!
Осень – чудная пора,
«Адорабль» и «манифик»!
А в Париже этим днём
За окном метель и стужа.
Я с тоской смотрю на мужа.
Мы сидим в своей берлоге,
Замело пути-дороги.
Вдруг пришла соседка Майя
Нас поздравить «с первым мая»,
Славный праздник парижан,
Но мой муж, увы, не Жан.
Тем не менее соседка
К нам приходит в дом нередко…
«Вы чего тут, в самом деле?!
Уже птицы прилетели,
За окном грохочет гром!» –
И ушла, качнув бедром.
И, откинув нервно плед,
Муж за ней умчался вслед.
«Мы же люди, а не звери!» –
Я всю ночь ждала у двери,
Ничего не понимая,
Что же в нём находит Майя?
Что находит Майя в нём?
А в Париже этим днём…
Мне «очин» жаль
Н.Е.
Стоит январь. А льёт как из ведра.
В Москве такое редко, но бывает.
А на Мальдивах томная жара,
И страсть кому-то голову срывает.
Хотела бы я в омуте страстей
Дождливым вечером московским оказаться?
Не знаю! Но от неба жду вестей
И тайных знаков, стоит ли бросаться.
Не чуждо человеческой природе
Сухие губы истово кусать.
А я, восстав из омута, не против
Кого-то в сердце тайно прописать.
Убрать цветами уголок сиротский,
Небрежно бросить на подушки шаль.
Но циник Ваш кумир, Иосиф Бродский.
И нам не суждено… Мне «очин» жаль.
Мне «очин» жаль, что нам не суждено
Послушать бриз и лицезреть пейзажи,
Выгуливать собак и пить вино,
И делать вид, что не знакомы даже…
Читая Бунина
В «какое из морей впадает Волга?»
Он обещал дать правильный ответ.
Она ждала мучительно и долго,
И было ей всего семнадцать лет.
Он день и ночь строчил подробный очерк.
Наутро пальцы оказались липки.
Она кляла его корявый почерк
И две орфографических ошибки.
Когда закат нагрянет,
Пора писать записки.
Ну что, скажите, манит
Вас к этой гимназистке?!
Покой Ваш не нарушу,
Лишь крикну на прощанье:
«Не надо мне про душу
И лёгкое дыханье!»
Бессмысленное
В свиданьях наших пылких нету смысла!
(Привычный скрежет разума в висках).
Какой, скажите, смысл у коромысла,
Которое затеряно в песках?!
Наверное, для маленькой колючки
Нет смысла большего, чем вырасти в пустыне.
А я по глупости могу дойти до ручки:
Слова и мысли у меня пустые.
Я не пишу стихов при лунном свете,
Закусывая дужку у очков.
Мне просто нравится встречать на белом свете
Таких, как Вы, учёных дурачков,
Которым всласть раздумывать над смыслом
Стихов и прозы, пуха и пера.
А радуга нависла коромыслом.
До этого лило как из ведра!
Своим желаньям потакать я рада,
Хотя, признаться, нет порой удачи.
За испытания мне выпала награда
Вдыхать сирень на подмосковной даче,
Нанизывать мгновенья, как агаты,
Тянуть из трубочки густой коктейль весны,
Встречать восходы, провожать закаты
И рисовать безоблачные сны.
«Мне всё этой осенью мило…»
Мне всё этой осенью мило:
И грусть, и дождей пелена.
Я вдруг целый мир полюбила
И пасмурный вид из окна,
Себя в отраженьи витрины,
Таинственный взгляд иноверца,
Осколки взорвавшейся льдины
В твоём всепрощающем сердце.
В шкатулке сокровищ так много:
И бусы, и серьги, и броши,
И старая жизнь у порога
Оставила в полночь калоши.
Страница 9