Хорошее дело браком (не) назовут - стр. 8
– Без проблем, – неожиданно быстро согласился Виталий Иванович, и Богдана с облегчением выдохнула. Ей казалось, что с этой просьбой могут возникнуть проблемы, но повезло. – Ещё какие-то вопросы или пожелания?
– Есть, – слегка замявшись, всё же решила признаться Богдана. – Судя по договору, мой будущий супруг, то есть ваш внук, по истечении года в браке со мной получит такую же сумму. Это… игра такая, что ли? Ладно я: мне, понятное дело, деньги нужны. Но вашему внуку…
– А моему внуку эти деньги тоже нужны, Богдана Алексеевна. Они, знаешь ли, никогда лишними не бывают. Ещё вопросы?
– Нет.
– Тогда до завтра, – попрощался босс, и в трубке раздались короткие гудки.
Едва Богдана приступила к составлению списка поручений для подчиненных, чтобы в отсутствие руководителя дело не стопорилось, как снова раздался звонок – на этот раз по сотовому.
Увидев на дисплее имя, Богдана чертыхнулась: вот только этого сейчас не хватало для полного счастья! Но игнорировать не получится, достанет ведь. Лучше уж сразу отмучиться.
– Алло, – на выдохе произнесла, приняв звонок.
– Здравствуй, Дана, – пропела мама, и девушка передернулась: терпеть не могла, когда её имя так сокращали. Причем друзья и знакомые никогда так не делали, издевалась исключительно мама, хотя знала, что дочери это не нравится.
– По твоему голосу слышу, что никаких происшествий типа пожара или наводнения у вас не случилось. Деньги я тебе на прошлой неделе отправила. Так в чем причина звонка?
– За деньги большое спасибо, – протараторила мама, – только они… кончились уже, – закончила фразу тише и медленнее.
– И вам надо ещё? – ехидно спросила Богдана.
– Катин класс собирается в поездку, а Коля на работе повредил руку, больничный – чистые слёзы. В общем, потратили уже всё…
Ясно. У отчима вечно то голова болит, то задница, то гастрит обостряется на фоне злоупотребления алкоголем – как его ещё вообще с работы не турнули, даже странно.
– А у меня, по-твоему, появился денежный печатный станок? Прости, мама, но мне тоже нужно чем-то платить за жильё и еду.
– А ты чего мне грубишь? – возмутилась мать. – Я что, для того тебя растила, чтобы потом выслушивать от тебя гадости? Тебе жаль копейку для сестры? Или ты там в своей Москве совсем зазналась?
Богдана вздохнула. Вот каждый их разговор завершается одним и тем же, всё сводится к деньгам и обвинениям в «черной неблагодарности».
– Я присылаю вам достаточно. Ты за всю жизнь не научилась грамотно распоряжаться финансами, а я должна теперь вас всех содержать?
– Я прошу не для себя, а для твоей сестры!
– А у моей сестры есть мама и папа, которые должны решать все её проблемы.
– Дана, я же тебе только что объяснила, что Коля травмировал руку, работать сейчас не может…
– А он что, на производственном станке, что ли, ишачит? – вызверилась Богдана. – Сидит себе в офисе, кофе целый день пьет. Для этого дела вторая рука имеется. А если уж ситуация действительно патовая, ты Кате на что?
– Снова предлагаешь мне пойти работать? – чуть ли не взвизгнула мать. – Я храню семейный очаг! Я занимаюсь уютом и бытом! И ты прекрасно знаешь, что у нас в районе тяжело с работой, достойное место не найти, а кассиром в супермаркет за нищенскую зарплату я не пойду! Сидеть там с утра до ночи за копейки – ты за кого меня, вообще, принимаешь?