Хорошая моя - стр. 27
— Пушкин?
— Проклятье! — Катя вскочила и кинулась к брату, занося руку для удара.
Он не отпрянул, даже не пошевелился, чтобы тронуть обожженную пощёчиной скулу.
— Прости. Я забыл.
— Забыл он, — сестра трясла кистью, ей тоже было больно. — Вот что! Не смей откладывать, прямо сейчас иди к Ольге и скажи, что согласен потратить деньги на покупку части квартиры. Запомнил? — усмехнулась, когда Коля поспешно кивнул, и пояснила. — Ты не спрашиваешь разрешения. Это твои деньги. Просто ставишь её в известность. На следующей неделе запишемся к нотариусу. Ты и я. Всё! Проваливай, мне нужно статью в журнал отправлять.
Чувство вины затопило по самую макушку. Катя права: он обещал ей и не выполнил. Всё время думал только о Маше, а сестра ждала. И сейчас ждёт.
Поплёлся на кухню, Оля готовила ужин.
Она обернулась, посмотрела приветливо и сразу же нахмурилась:
— Что у тебя с щекой? Почему красная?
Коля растерянно осмотрелся, втянул ноздрями приятный аромат горячего плова, взял со стола бумажный пакетик с лаврушкой и стал перебирать пальцами, с тихим треском руша сухие листики.
— Оля… Оля…
— Что случилось? — сестра подошла ближе, отняла пакет и посмотрела в глаза. — Неприятности на работе? Тебя увольняют?
— Не-е-ет… — он потряс головой. — Всё хорошо. На работе хорошо. Катя…
— Это Катюха тебя украсила? — Оля дотронулась до горячей щеки.
Коля опять отрицательно качнул головой и со вздохом сказал требуемое:
— Хочу купить её долю.
— Вот как! — Ольга, бросила пакет с лавровым листом в ящик и указала на табурет. — Сядь!
Коля послушно уселся, напряженно наблюдая за тем, как старшая сестра уворачивает газ под сотейником, протирает рабочую поверхность и раковину салфеткой, держит её под струёй воды, отжимает и развешивает для просушки. Снова вздохнул и чуть слышно прошептал:
— Катя хорошая.
— Ну, я не зна-а-аю, — Ольга села напротив, положила руки перед собой и постучала пальцами по столешнице, как будто исполняла на рояле быстрый этюд.
— Я сам хочу. Это мои деньги.
Пробарабанив пару пассажей, Оля сжала пальцы в кулаки, посмотрела брату в глаза и заговорила:
— Нравится это Катюхе или нет, папа поручил заботу о твоём счёте мне.
— Пожалуйста, Оля…
— Нет уж, это ты меня, пожалуйста, послушай.
Коля пожал плечами, отвёл взгляд и стал водить пальцем по рисунку столешницы. Сестра помолчала, выдержав паузу, спустя минуту спросила:
— Зачем тебе Катина доля?
— Мне?
— Тебе. Тебе мало места?
— Нет. То есть… — он обрадовался, вспомнив Катины слова. — Я тогда смогу приглашать в гости девушку.
Брови сестры удивлённо взметнулись, но она быстро справилась с изумлением:
— Что мешает приглашать гостей сейчас? Разве кто-то запрещал?
— Не запрещал.
— Так что же? Если тебе хочется побыть с девушкой наедине, достаточно предупредить, я не стану мешать. Посижу с мамой или здесь.
— Да?
— Конечно. Или… Быть может, хочешь жениться?
— Я?.. — поднял на сестру затравленный взгляд. — Это можно?
— Коль, ты чего? — Ольга взяла его ладонь в свои руки, крепко пожала. — Если твоя избранница согласна…
— Я не знаю.
— Послушай меня. Никто не будет возражать, если ты женишься. Мы, разумеется, предоставим вам отдельную комнату. Для этого не нужно выгонять Катюху.
— Выгонять? Как? Я не хочу выгонять. Катя хорошая.
— Пойми, дружочек, она сейчас на эмоциях. Готова совершить большую ошибку. Не нужно ей потакать.