Хорошая компания - стр. 25

– А если бы я не пошла на твою вечеринку?

– Это была только первая возможность познакомиться, – отвечал он, уверенный, что они как-нибудь бы встретились, в другой день, что жизнь прогнулась бы в его пользу ради Флоры. На вечеринку она не хотела идти, потому что единственной ее знакомой там будет соседка по комнате (и подруга – они с Марго становились настоящими друзьями, к изумлению и радости Флоры), которая идет с другой тусовки и, скорее всего, опоздает. Флоре пришлось бы идти одной, а она боялась заходить куда-то, где будет полно незнакомых людей, занятых своими разговорами. Ей там будет неловко, она будет чувствовать себя лишней, что бы на самом деле ни происходило. Может быть, у других девушек чуть за двадцать и был огромный опыт походов на вечеринки в одиночестве, но не у Флоры, которая разошлась со своим первым и единственным парнем всего девять месяцев назад. Патрика она знала с тех пор, как они оба опустились на колени перед Святыми Дарами и вместе приняли первое причастие (Флора Манчини и Патрик Макгуйар; их свел алфавит). Пойти на вечеринку одной было непривычно и страшно, друзья Марго – как и сама Марго – могли похвастаться чем-то вроде родословной, которой у Флоры точно не было. Джульярд[11] (Марго), Йельская театральная школа, Тиш[12] или трастовый фонд. Флора два года отучилась в Хантер-колледже[13], пока у нее не кончились деньги и интерес и она не переключилась полностью на прослушивания в музыкальных театрах, а, насколько она понимала, Марго и ее друзья… ну, мюзиклы были не по их части. По их части были Чехов, Ибсен, О’Нил, Олби и, может быть, Дэвиды (Флора наконец выучила, что их трое: Хэа[14], Мэмет[15] и Рэйб[16]). В целом они относились к мюзиклам терпимо. Иногда ей попадалась родственная душа, любитель Сондхайма[17], но чаще Флора в их обществе терялась, они были слишком умные. В последний раз, когда она куда-то ходила с Марго и ее друзьями, ее втиснули за стол между двумя мужчинами, которые почти весь вечер проговорили о сравнении теории отчуждения Брехта с логикой Аристотеля. «Тебе правда нужно прочесть «Поэтику», если ты еще не читала. Это отправная точка», – сказал ей один из них, когда они надевали пальто.

– Ой, они оба придурки, – смеялась Марго по дороге домой. – Они бы согласились кого-нибудь убить, чтобы получить твою нынешнюю работу, уж поверь.

Так оно и было! Ее чудесной новой работой была роль Феи в «Сне в летнюю ночь». Флора так и продолжала себя щипать, никак не могла опомниться. Она хорошо пела и неплохо танцевала, но у нее не было классического актерского образования. Никто бы не упомянул Флору и Шекспира в одном предложении, даже сама Флора. Она и о прослушивании не узнала бы, если бы Марго не позвонила ей на работу, потребовав, чтобы она ушла из офиса на обеденный перерыв. «Я не могу, я только что пообедала, – сказала Флора. – И потом, Шекспир? Это не мое».

– Это как раз твое; это «Шекспир в Парке» – свободнее, веселее. Ты ведь была в «Делакорте»?[18]

Э… нет. Флора ни разу не была в «Делакорте». Она, конечно, слышала про «Шекспира в Парке». Иногда она читала обзоры в «Нью-Йорк Таймс», но сама никогда не ходила. Как бы мать ни жаловалась на бродвейские цены, на то, что приходится экономить каждый грош, чтобы попасть на спектакль, даже бесплатный вход не мог заманить Джозефину в многочасовую очередь в театр под открытым небом. «Комары! Сырость!» Вылазки на природу были не в стиле Джозефины. В ее стиле были красивые платья, нарядные туфли, сумочка в тон и место в середине ряда.