Хорошая девочка попадает в неприятности - стр. 24

– Чем я могу тебе помочь? – спросил Рин, опускаясь на пол рядом с диваном.

Лена посмотрела на него невидящим взглядом и задала странный вопрос.

– Скажи мне, кто я?

И тогда Рин показал ей рисунки. Много рисунков, с которых на Лену смотрела Лена: задумавшаяся над планшетом или книгой, сидящая в любимой позе или стоящая у окна, с яблоком в руке или карандашом за ухом, просто смотрящая вдаль. Улыбающаяся, смеющаяся, хмурящаяся, сердитая, задумчивая. Прошлая – с аккуратной стрижкой, в очках, и новая – с двумя смешными косичками, в мантии с закатанными рукавами. Штрихами, полутонами и линиями Рин рисовал Лену, какой ее видел он. Поэтому, несмотря на разницу почти в пятнадцать лет, женщина рисунках была одна и та же. Ему как-то удалось ухватить и передать то неразличимое, что сохранялось независимо от внешнего вида или эмоционального состояния.

Лена смотрела на себя глазами Рина, постепенно осознавая, что перемены, которые она сочла такими существенными, – скорее декорации и аксессуары. Неважно находилась она на своей кухне или в кабинете магистра магии, Лена оставалась собой. В ней сохранялся теплый свет, который она так долго в себе открывала и училась поддерживать, невзирая на обстоятельства. Она и сейчас чувствовала его. И тогда, сосредоточившись на этом огоньке, Лена нашла в себе силы отвести внутренний взгляд от жадно всматривающейся бездны и сделать шаг назад. Удержаться на краю. Ведь пока она живет, все еще может измениться.

– Мне нужно отдохнуть, – сказала чуть слышно. – Ты побудешь со мной?

– Конечно. Спи.

Рин накрыл ее шерстяным одеялом и присел на краешек дивана.

– Я люблю тебя, братец. Спасибо за все.

И обессиленная Лена провалилась в сон.

***

Кто-то тормошил за плечо. Лена очнулась и с удивлением отметила, что не чувствует усталости, апатии и потери сил – верных симптомов ее постстрессового похмелья. Голова была ясная, душевное состояние ровное, желание немедленно пойти и выпрыгнуть из окна отсутствовало. Загадочная Искра привела организм в норму, за что Лена была ей искренне благодарна и, пожалуй, в первый раз подумала о своей случайной соседке с теплотой. Не злокачественная же опухоль в конце концов, не волчанка, не склероз, а странный симбионт, который заботится о ее теле и не лезет в душу. А с таким попутчиком она всегда сможет договориться. Мысленно пожелав Искре доброго утра, Лена открыла глаза и, увидев склонившегося над ней и очень взволнованного Рина, села. За окном было темно. Сколько же она проспала?

– Что случилось?

– Как ты себя чувствуешь? – Рин всматривался в ее лицо.

– Я в порядке, братец, – улыбнулась Лена, – так что случилось?

– Учителю стало хуже, нам надо спешить. У меня уже все готово, и если ты не передумала…

– Еще одно слово, и я тебя стукну. Значит, ты нашел способ?

– Да, я же тебе говорил, – Рин внимательно посмотрел на нее. – С тобой точно все…

– Все в порядке, Рин. Мне было плохо, но я уже в норме. Давай обсудим мое душевное состояние после того, как вылечим твоего учителя?

Она была собрана и спокойна. Рин искал хоть малейшие признаки нездоровья и не находил. Он не мог рисковать потерять их обоих. И только убедившись, что с ней действительно все в порядке, Рин перенес Лену в лабораторию и, попросив подождать, отправился за архмастером. Страха Лена не чувствовала, скорее предвкушение. Завтра все будет по-другому. Она автоматически начала продумывать свои действия. Привычка, выработанная долгими годами жизни в состоянии повышенной тревожности, иногда оказывалась очень кстати.