HOMO TOTUS. Учение об актуальности - стр. 3

Сталкиваясь с тем или иным явлением, ты привычно обращаешься к «хранилищу» своих воспоминаний, пытаясь найти там нечто похожее, знакомое, понятное, связанное с определенной моделью поведения и типом реагирования. Ты живешь в коконе повторяющихся переживаний, послушно выполняя программы, записанные в нейронных сетях мозга. Вспомни, сколько раз ты оказывался пленником вновь и вновь воспроизводящейся ситуации, поскольку запускалась привычная эмоциональная реакция на знакомое явление, обстоятельство, чувство, мысль, фразу.

Представь человека, который однажды вышел на сцену и, оказавшись перед многотысячной аудиторией, растерялся настолько, что у него потемнело в глазах и все, что он смог, это невнятно пробормотать слова извинения и поспешно скрыться. Переживание провала заставило его на всю жизнь отказаться от публичных выступлений, и сама мысль о том, что ему снова придется выйти на сцену, приводила в такой ужас, что проще было бы прыгнуть с крыши многоэтажки. Именно так он воспринял свою неудачу. Человек был абсолютно уверен в том, что следующая попытка обязательно закончится столь же трагически. Другие варианты развития событий он даже не рассматривал. Он сам сформировал устойчивую нейронную связь «выступление – боль», которая запускала определенные химические реакции в организме и не давала ему преодолеть свой страх.

То же самое можно сказать о тех, кто, едва не утонув, связал воду с опасностью и болью и испытывает удушье даже при виде бассейна. Все это примеры автоматических и крайне невыгодных реакций, основанных на негативном опыте прошлого. Как заметил философ-стоик Эпиктет, живший в начале нашей эры: «Людей в смятение приводят не сами вещи, но их собственные представления об этих вещах».

Страх совершить или повторить ошибку парализует способность действовать. Тебя с детства приучают к тому, что ошибки – это плохо. Ругают и наказывают за ошибки. Школа, семья, общественные институты лишают права ошибаться. Ошибся – значит, неудачник. Возникают невыгодные интерпретации, которые встраиваются в ДНК как ментальный вирус и порой остаются с тобой до конца жизни. Мало кто способен, подобно Августину Блаженному, произнести: «Если я ошибаюсь, я существую».

Генетически в тебе не заложен страх ошибиться. Его закладывает среда, окружение. Боясь провала, ты опасаешься действовать и зависаешь в нерешительности, думая, что лучше вообще ничего не делать, чем сделать и ошибиться.

Знаешь, чему прежде всего учится жонглер? Нет, не ловкости подбрасывать и ловить шарики. Он учится их ронять. Ронять целенаправленно.

Самое сложное – не поймать шарик. Поймать как раз просто. Самое сложное – его уронить. Мозг будет всячески сопротивляться этому.

Тебя учат «ловить». Ибо это «правильно». Учат воспринимать очередное «не поймал» как ошибку, как неудачу, уязвляющую самооценку и наносящую удар по компетентности. С детства вшивают страх неудачи и невыгодные интерпретации так называемых ошибок.

Жонглеров учат другому – выгодным интерпретациям. Поэтому прежде чем научиться ловить шарики, они учатся их ронять – то есть не бояться ошибаться.

Чему учиться – выбор за тобой.

Сколько раз ты ловил себя на мысли, что твоя жизнь похожа на сценарий посредственного фильма, где каждая сцена заканчивается так бездарно, что про финал даже не хочется думать? Найти бы виновника всех бед – сценариста и разобраться с ним! Но бить придется зеркало. Сценарий написан тобой. Боязнь ошибки, паралич действия, опора на прошлый негативный опыт – и вот ты уже в экзистенциальном капкане. Из него можно выбраться – но только оставив там ногу.