Hometown средней полосы - стр. 10
– Во имя истинных макарон, пречистых фрикаделек и святого фалафеля. Приятного аппетита.
– Спасибо. – автоматически шепнула Антонина Семеновна.
Женщина кивнула, отошла от алтаря и достала свой телефон из кармана.
– Ты здесь родилась?
– В Серове. – удивленно ответила Антонина Семеновна. – Это маленький город, на севере…
– Прям родилась там? – перебила женщина, сверля ее взглядом.
– Да.
– Ну что ж, хорошая новость – там отличная почта, прям как монастырь, не то что наши трущобы. Я туда на паломничество даже ездила.
Женщина мечтательно закатила глаза, будто рассказывала о любимой песне Стаса Михайлова.
– А какая плохая новость? – осторожно уточнила Антонина Семеновна.
– Надо ехать туда. Канонизировать можно только в родном городе.
– Вообще я к другой церкви принадлежу… – начала было Антонина Семеновна.
– Я тоже два крестика ношу, а что делать… В нашем деле главное – скорость! Мы выбрали церковь макаронного монстра, потому что там меньше бюрократии.
Женщина оттянула ворот худи и продемонстрировала обычный крестик и невнятный кулон, похожий на комок слипшихся спагетти.
– Имя скажи. Сейчас за минуту тебя причащу через приложение. Ты веган? – буднично забубнила женщина, забивая данные в телефон.
– А причем тут веган? – Антонину Семеновну почему-то напугал этот вопрос.
– Потому что веганов причащают фалафелем, а нормальных людей – фрикадельками.
– Это что же, веганы ненормальные? – Антонина Семеновна была так сбита с толку, что вполне могла бы поверить, что все вегетарианцы – инопланетяне.
– Нормальные они. – хмуро подтвердила женщина, но как будто бы неуверенно.
Пока она вносила в приложение паспортные данные, Антонина Семеновна тоже залезла в телефон и принялась изучать свою новую веру.
– Рыбки или кошки дома есть? – вдруг спросила женщина.
– Что? – героиня аж вздрогнула от этого вопроса и поспешно засунула телефон в карман пальто.
– Ах да, пойдем, что мы у алтаря-то, в самом деле. Проведу небольшой ликбез и дам тебе… эх, дам тебе одну штуку, чтобы доехать до родины в целости.
Женщина разоблачилась, сняв белую худи, и они вышли из каморки. Снова потянулись коридоры, заваленные мешками с письмами и посылками. Антонина Семеновна посмотрела на потолок и ахнула: высоко наверху, на шестиметровом потолке вилась красивая граффити, посвященная жизнеописанию благочестивого макаронного монстра.
Антонина Семеновна решила, что еще один переход по коридорам со сломанным каблуком она не осилит. Но довольно быстро они добрались до широкой двустворчатой двери, похожей на вход в актовый зал. Оттуда потянуло подвальной сыростью. Они вошли в небольшое кубическое помещение, похожее на игрушечный вокзал. Там стояла копия паровоза, который находился на площади перед краеведческим музеем Нижнего Тагила. К паровозу были прицеплены три вагонетки с мягкими сиденьями, в каждую мог поместиться один взрослый человек. Этот игрушечный поезд стоял на рельсах, а железная дорога уходила в темноту очередного коридора.
– Ну, садись. – устало кивнула женщина.
Она заняла одну из вагонеток, достала из кармана вилку с фрикаделькой и подняла над головой, как факел. Антонина Семеновна решила, что ехать гораздо лучше, чем идти, так что осторожно залезла в вагонетку, поставила сумку на колени, и поезд без предупреждения рванул в темноту. Героиня снова сжала осиновый кол в руке и пожалела, что не отдала письма, пока была такая возможность. Кто знает, вернется ли она сюда из своей странной поездки?